- Вот так и ведущий Александр в своем достойном восхищения рвении мчится вперед, - спокойно продолжил он. – И там, впереди, он видит только то, что ваша неудача уменьшила общий коммерческий вес всего этажа.
- А что видите вы, ведущий? - спросил Антон.
- Я? Я вижу надежного человека, который не отменяет свои контракты даже перед лицом тех испытаний, которые Мамоне было угодно ниспослать ему. И этот человек собирается как раз туда, куда мне надо отправить письмо. Более того, он туда спешит, а мое дело как раз не терпит промедления. Видите, Антон, сколько сразу совпадений. Просто так их столько сразу не случается. Это знак, Антон. Знак свыше.
В руках жреца словно бы из ниоткуда материализовался конверт из плотной коричневой бумаги с желтоватыми разводами. Такой цвет ей придавала особая пропитка, защищавшая содержимое от влаги.
- Это письмо для моего давнего друга, ведущего Марка из Ротбурга, - пояснил жрец. – И я вас очень прошу передать его лично в руки. Только так, и никак иначе.
Конверт был запечатан храмовой печатью, но не подписан. Ни имени, ни адреса.
- А где я найду адресата, ведущий? - спросил Антон.
- По правде сказать, я и сам этого не знаю, - ответил жрец. – Он такой беспокойный, не любит сидеть на одном месте. Но найти его надо, и как можно скорее. Это очень важно. Пойдемте, Антон, а то и тот лифт могут занять. Сегодня такой беспокойный день...
Он снова зашаркал по полу. Антон на ходу спрятал письмо в поясную сумку, в отдельный карман для важных документов. Из-за поворота показалась высокая женщина в белом костюме. Подмышкой она держала толстую папку с бумагами. Не останавливаясь, женщина издали поклонилась жрецу. Антона она проигнорировала. Жрец начертал в воздухе благословляющий жест. Женщина вновь склонила голову и поспешила дальше.
- Вот о чем я и говорил, Антон, - сказал жрец. - Вечно куда-то спешим. Даже благословление принимаем на ходу.
Он покачал головой и оглянулся. Женщина уже скрылась за поворотом. Жрец снова повернул голову к Антону и продолжил:
- Так о чем это я? Ах да. Если вам повезет, Антон, вы застанете ведущего Марка в главном храме Ротбурга. Он единственный там с таким именем, не ошибетесь. Но может так случиться, что вам не повезет, и он отправился в одно из соседних поселений. Их там довольно много.
- У меня есть карты всего района, ведущий, - поспешил заверить его Антон.
- Чудесно, - сказал жрец. – Я все больше убеждаюсь, что вы – именно тот человек, который мне нужен.
Его рука на миг исчезла в складках рясы, но вместо ожидаемого контракта на свет появились монеты. И не просто монеты, а золотые! Традиционной шестиугольной формы, с отчеканенным ликом Золотого тельца и тончайшей вязью, которая складывалась во все 13 заповедей, они служили зримым символом преуспевания. Если у вас есть хоть одна такая, вы уже не неудачник, а жрец протягивал Антону целых пять монет.
- За такую сумму можно зафрахтовать весь шагоход, ведущий, - сказал Антон.
Причем не только до Ротбурга и обратно, но и включая обстоятельное путешествие по всей округе.
- Тогда считайте, что я вас зафрахтовал, - не стал спорить жрец. – Для меня важен только результат. Все, что не потратите, считайте премией за скорость доставки. А теперь, надеюсь, вас ничего не задерживает в городе.
- Ничего такого, ради чего стоило бы отказаться от вашего предложения, ведущий, - тотчас ответил Антон. – Снегопад скоро должен утихнуть и я немедленно выхожу.
- Это хорошо. И, пожалуйста, не задерживайтесь в пути.
Антон поспешно кивнул, едва сдержав восторженный вопль. Жизнь продолжается! Он снова в деле.
Кстати, о деле. Карандаш лежал в нагрудном кармане, а вот пачка приличной белой бумаги, специально купленной для особых случаев, как назло, осталась в конторе. Уходя, Антон совсем про нее забыл. Торопливо накарябать контракт на подвернувшемся под руку обрывке было бы уместно с каким-нибудь рабочим, но никак не со служителем Мамоны.
- Вас что-то беспокоит, Антон? – спросил жрец.
- Да, ведущий. Я подумал о контракте…
- Не думаю, что он необходим, - жрец отмахнулся; точнее, сделал едва заметное движение кистью, призванное отобразить этот жест. – Вы ведь получили всю сумму авансом.
- Да, но вы…
- А я вам верю, Антон. Иначе бы и не обратился к вам.
Собственно, обмануть иерарха Храма позволил бы себе только законченный безумец, решивший за чужой счет свести счеты с жизнью в подвалах инквизиции. Антону подобная мысль даже в голову не пришла. Он только согласно кивнул и опустил монеты в поясную сумку. Тяжелые, гладкие, холодные – их не хотелось выпускать из рук.