Его огромные руки сомкнулись вокруг моих плеч, прежде чем одна из них освободилась, чтобы схватить мой подбородок и притянуть мое лицо вверх.
— Мне нужно, чтобы ты села в мою машину и заперла дверь. Прямо сейчас. Кенз, — добавил он, когда я ничего не ответила.
— Прямо сейчас, бл*ть.
Это задело — властность, наверное.
Я потрясенно отпрянула назад и кивнула, когда он двинулся к моему магазину.
Я забралась внутрь, обнаружив, что внутри пахнет так же, как и он — каким-то мужским мылом или одеколоном с резким запахом. Моя рука оцепенело потянулась к замку и нажала на кнопку, наблюдая за дверью, словно оттуда мог выскочить какой-нибудь сумасшедший псих с мачете.
Но вышел только Тиг, махнув мне рукой, и я взялась за ручку и толкнула дверь, возвращаясь к нему на не менее онемевших ногах.
— Ну вот, началось, — сказал он, и я тоже услышала это — сирены.
— Ты вызвал полицию? — спросила я, сведя брови вместе. Слова прозвучали почти как обвинение.
— Я могу делать много всякого дерьма, дорогая, но я не могу возглавить расследование похищения.
И тут я почувствовала странную вещь.
Его рука скользнула под мою, его пальцы двигались между моими, а затем скрутились и крепко сжались.
Это было так неожиданно, что, хотя там были полицейские — сирены и огни повсюду, люди с оружием наперевес, — мои глаза устремились туда, и я была заворожена тем, как его рука, казалось, полностью поглотила мою. У меня была кожа цвета карамели, у него — на несколько тонов темнее. На костяшках его пальцев были шрамы. И, возможно, это было неуместно замечать в данной ситуации, но у него были очень аккуратные и подстриженные ногти.
Двое полицейских в синей форме прошли мимо нас, подняв оружие, и исчезли внутри моего магазина, когда рука Тига ободряюще сжала мою, практически ломая кости в процессе.
«Как странно быть таким сильным», — размышляла я, когда из седана вышел другой мужчина в темно-сером костюме, который, хотя и был мастерски сшит, чтобы хорошо облегать его сильное тело, на мой взгляд, был несколько дешевого качества. В остальном он был хорош собой — молодой для детектива, с подтянутым телом, классически красивым лицом, темными волосами и темными глазами.
Я видела его в участке полиции, когда заходила туда в один из многих раз за последние несколько месяцев, хотя он никогда не был детективом по моему делу. Нет, у меня был какой-то старый придурок с хмурым лицом и пятнистой кожей, который разговаривал со мной свысока и все время уверял меня, что преследования прекратятся и реальной угрозы нет.
— Лойд, — сказал Тиг, вздергивая подбородок, когда мужчина приблизился.
— Тиг, — сказал Лойд, делая аналогичное движение подбородком, когда он потянулся в карман за блокнотом и ручкой.
— Полагаю, что вы пробирались через место преступления. — Слова прозвучали немного раздраженно, но его тон казался почти дразнящим.
— Это я. Бык в китайской лавке. Все там испортил. — Улыбка Тига была язвительной. — Я просто проверил, чтобы убедиться, что никого нет, и сразу же вышел обратно.
— Хорошо, милая, — сказал он, обращая ко мне свои темные глаза. — Я знаю, что ты подавала отчеты, но мне снова нужна вся твоя информация.
Произошло еще одно сдавливание костей, которое вывело меня из ступора. Я сильно тряхнула головой, прогоняя туман в моем мозгу.
— Кензи Вашингтон. Я владелец «Лакс». Мой партнер, ну, она скорее сотрудник, я думаю… ну, мы получали угрозы.
— А после полиции ты обратилась к Сойеру? Или вы двое — одно целое?
Мой рот открылся и закрылся один раз — действие, которое Лойд не пропустил, если судить по тому, как подергивались его губы.
— Я, ах, я пошла к Сойеру, чтобы узнать, есть ли у них другие способы получения информации.
— Менее чем законные способы? Уверен, что у него есть. Хорошо. Расскажи мне о сегодняшнем дне, — начал он, поприветствовав полицейского, который проходил мимо, и сказал ему позвонить в мою компанию, занимающуюся камерами наблюдения.
— Все было хорошо. Все было хорошо, потому что на прошлой неделе этот псих испортил всю нашу одежду.
— Такой психопат, — перебил Тиг, протягивая экран своего телефона Лойду, который на секунду выглядел бесстрастным, прежде чем в его челюсти запульсировал мускул, и все в нем напряглось.