Этот механизм хотя и действовал с хирургической точностью, также был абсолютно бесчувственным и потому вскоре Иури сидела на полу камеры дознания будучи одетой лишь в жалкие лохмотья оставшиеся от её нательной рубахи и трусов. К этому она также успела привыкнуть, поскольку по другому тюремную одежду ей менять ещё не приходилось. Иури посмотрела на свои руки, покрасневшие, опухшие и покрытые волдырями, и только покрутила головой. Некоторые волдыри лопнули и кожа на руках уже сползала лохмотьями. К шее и особенно к ушам было больно прикоснуться, но, несмотря на это она подошла к раковине и поднесла руки под кран. Видимо, сегодня в отделе дознания дежурил какой-то очень уж сердобольный надзиратель, раз из него тотчас потекла вода.
Промыв ожоги Иури испытала некоторое облегчение, ещё лучше она почувствовала себя тогда, когда выпила несколько глотков чистой, нерегенерированной воды и тотчас напряглась, почувствовав, что за ней наблюдают. Резко обернувшись, она увидела то ли на большом экране, заменявшем одну стену камеры, то ли просто за толстым стеклом какого-то импозантного типа одетого в тёмно-синий мундир с серебряным шитьём. Этот красивый, загорелый мужчина с тёмными волосами и роскошными гвардейскими усами сидел за столом и внимательно, со строгим прищуром и лёгкой, едва заметной улыбкой смотрел на неё без какого-либо раздражения или негодования. К тому же это был не изучающий взгляд тюремщика, а скорее взгляд друга.
Ласковую Иури тотчас заинтересовал этот красавец, поскольку он был в её вкусе, да, вот беда, они находились не просто в разных местах, а, можно сказать, в двух разных измерениях. Этот дознаватель, которого она видела впервые, мог сидеть за стеной или вообще на другой планете и тогда их соединяло только то, что в камере дознания имелся небольшой нуль-транс для передачи заключённым всяческой мелочёвки, которой тюремщики покупали их сотрудничество. Слегка улыбнувшись, мужчина достал из ящика стола длинную сигару, раскурил её, встал и, подойдя поближе, негромким, вполне дружелюбным голосом сказал:
– Раздевайся.
Настроение у Иури немедленно испортилось. Ей уже не раз встречались в этой тюряге подобного рода придурки, которые требовали, чтобы она устроила им стриптиз вкупе с мастурбацией. Правда, это было весьма выгодным для неё делом, так как расплачивались они с ней за это не только сигаретами, но и выпивкой. Ну, а то что эти типы и сами занимались при этом онанизмом её и вовсе не волновало. Вот и теперь, пожав плечами, она кокетливо улыбнулась и сказала:
– Начальник, угостишь девушку сигареткой, разденусь.
Дознаватель от этих слов поперхнулся и, откашлявшись, возмущённо крикнул ей в ответ:
– Дура, я же собираюсь тебе душ включить. Открой люк нуль-транса, идиотка, и достань оттуда заживляющий крем, бельё и новый комбинезон, мне нужно тебя переодеть. Тебя хотят видеть какие-то имперские шишки. Так что давай, мойся, а я пока почитаю отчёт о твоей драке с Бойцовыми Крысами, хотя мне уже и так ясно, что ты ни в чем не виновата, девочка.
Иури стало стыдно за свои слова, но уже в следующую минуту, когда в её руках оказался пневматический тюбик с заживляющим кремом и несколько флаконов с гелями и шампунями, она моментально обо всём забыла. К тому же из люка в потолке спустилась вниз здоровенный хромированный диск не простого, а ионно-вихревого душа и вскоре она млела, омываемая нежными струями горячей воды и даже постанывала от удовольствия. Тем более, что вода была натуральная, а не регенерированная, да, к тому же не простая, а минерализованная, с биоэнзимами.
В итоге Иури Ламишада вышла из-под душа, словно родившаяся заново и действительно чистая. Напоследок она постояла под горячим феном и его ароматные струи окончательно выдули из головы девушки все дурные мысли. Впрочем, дознаватель всё-таки тайком подсматривал за ней во время купанья, но Иури было от этого только приятно. Ведь что ни говори, а она сумела сохранить свою красоту и ей было очень радостно сознавать, что она ещё способно привлечь внимание мужчины. Настроение у неё поднялось настолько, что она даже стала мурлыкать себе под нос какую-то весёлую песенку.
В пластиковом пакете Иури нашла комплект нижнего белья, пошитого из мягкой, пушистой на ощупь ткани тёмно-зелёного цвета, серебристый комбинезон и лёгкие спортивные туфли. Переодевшись, она почувствовала себя совсем другим человеком и невольно призадумалась о том, что с ней будет дальше. Снова облачаться в серую пластиковую робу ей совсем не хотелось. Дознаватель, словно прочитав её мысли, сказал кивая головой:
– Иури, не волнуйся, в Чумной бокс ты уже не вернёшься. Девочка, в должности начальника тюрьмы я нахожусь последние минуты, а потому мне плевать на то, что я нарушу приказ вышестоящего начальства. Года три назад я читал твоё дело и считаю, что оно сляпано кое-как. По-моему, тебя просто подставили. Сама понимаешь, я мелкая сошка и сделать ничего не могу, тут нужны матёрые адвокаты, но я могу своей властью перевести тебя в бокс лёгкого режима, а там девчонки установили совсем другие порядки. После Чумного бокса он покажется тебе настоящим раем.
– Ни фига себе, начальник! – Воскликнула от неожиданности Иури и тотчас быстро спросила – А меня обратно не вернут? Ведь я же сижу без помиловки.
– Меня зовут Огюст Фернан, Иури. – Представился ей начальник тюрьмы и добавил – Не волнуйся, девочка, я кое-что подчистил в твоём досье и никто тебя назад не вернёт. Во всяком случае в ближайшие год, полтора, а я тем временем постараюсь добраться до Золотого Антала и объясню Звёздному королю Веридору Мерку, что у тебя и в мыслях не было нападать на него. Он теперь большая шишка, что ни говори, зять самого императора галактики, а стало быть уж если у кого и добиваться справедливости, так это у него. Не знаю, что у меня из этого получится, Иури, но я этого дела так не оставлю. Это я тебе обещаю, девочка. Впрочем, тебя хотят видеть двое каких-то имперских чиновников, вот ты и заяви им о своей невиновности, да, не стесняйся, кричи погромче.
При этих словах на глазах у Ласковой Иури навернулись слёзы и она воскликнула всхлипывая:
– Да, я и сама не знаю виновна я или нет!
Огюст Фернан хлопнул ладонью по столу и сказал:
– Ладно, девочка, я уже три минуты, как не начальник тюрьмы, а потому просто скажи мне под запись, хочешь ли ты, чтобы я выступил в качестве твоего поручителя или, чёрт побери, как это там называется у адвокатов. У меня есть небольшой космобот и хотя от Регула до Обелайра путь не близкий, не позднее, чем через полгода я буду там.
Иури Ламишада сосредоточенно сдвинула брови, а затем произнесла небольшое, но внятное и недвусмысленное заявление о своей невиновности и даже высказала предположение, что она и её люди были кем-то зомбированы. Огюст Фернан встал, отвесил ей короткий поклон и молча вышел. Иури заметила, как заходили желваки на его скулах, отчего чуть не расплакалась сама, но заплакать ей так и не удалось, так как дверь камеры вскоре открылась и робот-надзиратель, которому было плевать на её душевное состояние, приказал девушке следовать за ним.
Путь был недолгим и уже спустя каких-то десять минут Иури Ламишада стояла перед чертовски мощным бронелюком ведущем во внешнюю зону, почти на свободу. За то время что она принимала душ и беседовала с Огюстом Фернаном, Чумной бокс был поставлен вплотную к командному отсеку тюремного астероида и когда девушка прошла через тамбур, то очутилась в длинном коридоре, куда больше похожем на коридор какого-нибудь отеля, нежели на тюремный. Робот-надзиратель сопроводил её только до второго бронелюка, возле которого сказал ей:
– Иури Ламишада, вас ждут в офисе номер сорок девять:
Глубоко вдохнув в себя свежий до опьянения воздух, Иури шагнула в коридор так решительно, словно нырнула в воду. Бронелюк за её спиной тотчас закрылся и девушка, быстро найдя взглядом табличку-указатель, пошла к нужному офису. Концентрация вульрита в воздухе была здесь значительно ниже и потому сверхзрение Ласковой Иури простиралось уже метров на пять. Это она проверила в первые же секунды, но при этом у неё не возникло ни единой мысли о побеге, хотя ещё несколько часов назад она непременно воспользовалась бы такой уникальной возможностью. Подойдя к офису номер сорок девять, она остановилась и оправила на себе комбинезон. Единственное, что её смущало, так это наголо стриженная голова.