Она молчала. Мне стало казаться, что внутри у неё камень. Холодный, безжизненный и неприступный. Я смягчил тон.
— Ты, по-прежнему считаешь меня чужаком?
— Ты и есть чужак! Ты не Али.
— Правильнее сказать, что я не прежний Али. Никогда не думал, что потеряю опору в твоём лице. Кстати, раньше я не долго колебался бы в выборе наказания для тебя и всех сочувствующих. Ты помнишь, месяц назад?.. Я сейчас не пойду на это, но тогда, только за смех в свой адрес, был готов применить к вам высшую меру. Тебе с Вайноной я не говорил, но сказал эту фразу Изабель. Она моментально скисла тогда, и сейчас, ты видела, — тоже. Мне она кажется более здравомыслящей, чем ты.
— Ты мне угрожаешь?
— Твою ж, господа бога, Иисуса Христа и Христофора Колумба…
— Не богохульствуй! — прервала меня Натача.
— Натача! Я медленно менялся целый месяц. Я тебе рассказывал о том, что было со мной во всех этих снах. Ты видела мои изменения. Какой петух тебя клюнул сейчас? Неужели такую роль сыграла моя борода?
— Ты сам мне сказал в какой-то момент, что ты Алексей!
— Да! В какой-то момент. У меня иногда возникает ощущение, что я — выходец из прошлого. Почти наполовину… Но я не забываю, что я Али.
— Когда я тебя вчера осматривала, ты помнил, что ты Али? Ты был, как испуганный мальчишка.
— Над которым тебе захотелось поизмываться? Не замечал ранее за тобой таких отклонений! Я всё помню, даже когда полностью прихожу в себя. Ты об этом думала? Ты клялась быть со мной в радости и горе, здравии и болезни. А ты меня предаёшь! Ты думала о том, что может произойти дальше? Перейдёшь грань, и назад дороги не будет!
— Ладно! — вдруг спокойно сказала Натача. — Давай договоримся так: ты пока что не решай ничего сам. Я… не совсем тебе доверяю. Просто твоя сбритая борода была как барьер. За этим барьером я тебя потеряла.
— Я, кажется, тоже тебя потерял. Потому и назначил Саль-ялу Старшим Помощником. И не решай никаких вопросов без меня.
— Мне недавно показалось, что ты собрался отдохнуть!
— Ах, вот как? Ладно! Найду себе какой-нибудь отель… Нет! Я сниму прелестный домик на берегу моря…
— Вали! Вали! — голос Натачи задрожал. — Вали к своей кошке!
У неё потекли по лицу слёзы.
— Натача! Ты что, меня ревнуешь к Екатерине? Да я же с ней даже не встречаюсь!
— А Изабель рассказывала, что встречаешься!
— Миленькая моя!
— Я тебе не миленькая! — всхлипывала Натача.
— Солнышко!
— Я тебе не солнышко!
Она выскочила из каюты, я попытался её догнать, но в коридоре столкнулся с Изабель. Проводив взглядом плачущую Натачу, она схватила меня за грудки.
— Ты, как всегда, не вовремя! — крикнул ей я. — Отпусти! Натача, постой!
Натача не остановилась и даже не обернулась.
— Ты что ей сказал? — Изабель встряхнула меня, как тренировочный мешок.
— Так! Идём, поговорим! — я приподнял её, из-за чего она потеряла опору, и внёс в свою каюту.
— И я выскочу от тебя, рыдая как Натача?
— Возможно… Или ты трусишь? — я глянул ей в глаза и моя десятая жена отвела взгляд.
Мы уселись напротив друг друга. Натача спокойно выдерживала моё присутствие. Вернее, она сохраняла агрессивное превосходство в моём присутствии. Изабель же нервничала, чувствовала себя неуверенно. Я заметил, что она приглядывается к моему лицу, очевидно пытаясь найти чуждые черты. Отсутствие бороды вызывало простое удивление.
— Али! — она вдруг провела ладонью по моей щеке, но совсем не так, как это делала Натача. Гораздо нежнее. — А тебе идёт без бороды. Ты выглядишь привлекательно.
Она спохватилась и отодвинулась от меня.
— Ты хотел поговорить?
— Да. Изабель! Ты ощущаешь меня другим человеком? Не Али…
— Ты немного изменился, но… — она пожала плечами. — Ты просто стал чуть другой.
— Насколько другой?
Она опять пожала плечами.
— Ты стал мягче, нежнее, — её глаза заблестели.
— Но ты чувствуешь неприязнь?
— Сейчас нет! Правда, вчера утром, когда Джень в панике несла какую-то околесицу про демонов, злых духов, и когда ты вышел безбородый, в сопровождении разъярённой Натачи…
Она даже, как будто, начала кокетничать со мной. Неужели я так легко привлёк её на свою сторону? Я взял её руку, сжал и поцеловал. Она смутилась и вдруг выдернула ладонь.