Ярый молча кивнул, благодаря за ответ и, встав со стула, пошёл к воде и, уже вдали от всех, попытался отключиться и найти в энергетическом поле хоть что-то связанное с душой и личностью Радеева. Через полчаса Сергей вернулся к своим близким и лишь отрицательно покачал головой.
Катя, тем не менее, не удовлетворилась столь кратким ответом и прямо спросила.
— Дед. Мы поняли, что ты хотел найти след этого преступника?
— Не след, Кать, а хоть что-нибудь связанное с его личностью. Удивительно, но я успел лишь к финалу. Знаете, мои дорогие, всегда душа и слепок умершего человека оставляет своеобразный шлейф. Даже когда сущность умершего уходит в другие реалии, всё равно что-то остаётся. А сейчас… Такое было чувство, словно существование этого человека вообще вымарывалось из истории. Я увидел единственную ниточку и та, словно дым, на моих глазах рассеялась бесследно. Это что же такого натворил человек, что мироздание само стёрло его следы? И ни души, ни эмоций, ни личного отпечатка — ничего. Всё стёрто, как будто этого человека вообще никогда на земле не было. Страшно, если честно…
Белый поднял опущенную голову и устало посмотрел на Ярого, но промолчал.
Катя задумалась и, что-то окончательно решив для себя, обратилась к Олегу.
— Есть один способ предупредить всё братство. Я никогда к нему не прибегала, но сейчас, судя по всему, это единственный вариант. Это похоже на ЗОВ ХРАНИТЕЛЕЙ, но намного мощнее. Я уверена, что смогу сделать это. Что является минусом — его услышат все без исключения.
Белый заинтересовано посмотрел на девушку.
— Катя. Ты подразумеваешь сигнал опасности?
— Не совсем. Это будет сигнал всеобщей эвакуации, при котором прекратятся любые взаимосвязи с миром. Как минимум — общение между КРУГАМИ, также и полный разрыв связей с обычными людьми. ЭТОМУ ЗОВУ никто воспротивиться не сможет, иначе последует полная потеря Дара и, в лучшем случае… В общем, сознательно ослушавшиеся, погибнут. И здесь не будет играть роли сознание человека. После получения такого сигнала в мозг, в дело вступают ограничения, которые имеются в нервной системе человека, и которые контролирует не только мозг человека, а идругое — дополнительную связь с нервной системой. То, что мы называем «второй личностью». Большинство получивших от природы такой «подарок» и сознательно развивавшие его, совсем не догадываются, что у них стоит дистанционный «ограничитель-выключатель». А рукой, которая может нажать на такую «кнопку», является всего один человек. И это, к сожалению, я. Почему к сожалению? Да потому, что, судя по всему, об этой способности мои родители рассказали посторонним людям.
Белый хлопал глазами, не понимающе смотря на Катю.
— Девочка, — он с трудом подобрал слова. — Откуда ты это взяла?
— Я не взяла, Олег, а это было во мне с той самой ночи, когда мы благодарили за своё спасение ХРАНИТЕЛЬНИЦ. Помнишь огненный «венок»?
Олег сглотнул и кивнул, слушая дальше.
— Я лишь спустя годы поняла его предназначение. Это не украшение моей личности, а то, что даёт возможность управлять любым членом братства, да и не только — любым человеком, у которого есть необычные способности. Не правильно, наверное, сформулировала. Если быть точной — то могу лишать ЛЮБОГО одарённого его способностей. К побочным свойствам можно отнести, что человек к тому же лишается памяти. Не полностью, но стирается промежуток времени примерно в два-три года.
Настя с ужасом посмотрела на Катю.
— Это как умение Мастера? Ведь только тот может лишить дара и памяти?
— Да, Настя. Только Мастер — не единичное явление. У нас их, насколько помню, шесть? А я — одна такая уродина. — Девушка опустила лицо в ладони и расплакалась. К ней тут же подскочили двойняшки и стали утешать, а трое взрослых смотрели то в глаза друг друга, то опять бросали взгляды на плачущую Катю.
— Малыш, — не обращая внимание на вздрагивающие плечи девушки, Олег решил, что должен узнать всё до конца. — То, что я не в курсе, обидно, но не страшно. Хочу тебя спросить, о чём таком могли рассказать твои родители посторонним?
Катя, борясь со слезами, выпила из протянутого Ариной стакана воды и, стараясь взять себя в руки, попыталась рассказать.
— Мы с мамой разругались через день после моего дня рождения, когда мне исполнилось десять лет. Ты тогда пообещал, что отвезёшь смотреть на праздник фонтанов в Петродворце, а она, ни с того ни с сего, решила мне запретить ехать к тебе. И не только в тот день, но и вообще не хотела, что бы мы с тобой встречались без неё. Она ведь влюбилась в тебя с первого взгляда, да и не скрывала это особо от меня. И меня, свою дочь, ревновала безумно. В тот день она впервые подняла на меня руку — с силой ударила по лицу. Мне было не столь больно физически, а было больно морально. Внутри словно всё перевернулось. К тому же и обозвала меня самыми грязными словами. С того момента я, наверное, и потеряла маму как человека. Мы с ней ни разу больше не поцеловались и не прижались друг к другу как было раньше. Мне очень больно и сейчас, словно всё произошло день назад. Мама ведь так и не извинилась никогда за свой поступок.
Сергей внимательно слушал внучку, а по его скулам ходили желваки.
— Теперь мне стало понятно, почему между Вами легла пропасть в отношениях. Мне ведь никто из них не рассказывал, — он виновато посмотрел на Настю и Олега. — Я бы принял меры сразу, как только узнал о случившемся, но… Катя, после десяти лет, вообще стала самостоятельной. И в школу ходила сама и помогала Насте по дому. Да и с уроками никто с ней не сидел — всё делала вовремя и на отлично. Только попросила меня пару раз сходить в школу и помочь с экстернатом. Я сделал всё возможное. И документы оформлял и чтобы комиссию прислали в школу. А Катюнь сдала все экзамены на отлично, да школа, а потом и Универ — для неё были как орешки для белки.
Белый поднял руку, привлекая внимание к себе.
— Прости, Сергей, что перебиваю, но я так и не понял — что же такого случилось, что ты, Кать, — осознала свою силу?
— Понимаешь, Олег, — всхлипывая, Катя попыталась изобразить улыбку на своём лице. — Ты для меня был всегда единственным. Человеком, врачом, мужчиной, которого я полюбила. Не смейся, пожалуйста. Ты всегда относился ко мне как к ребёнку, каким я, по сути, и была. Но прав был тогда, когда мне было пять лет или десять. Или пятнадцать лет. Но и сейчас моё чувство не погасло, даже наоборот. — Катя покраснела и отвела взгляд от Олега. — А тогда моя мама заявила мне права на тебя, добавив, что она добьётся любыми способами твоего внимания, а для меня места уже не останется. Вот я и психанула, мысленно пожелав, что бы у неё исчез ДАР. И, спустя пару секунд, мама закричала от боли. Посмотрела на свою левую руку — а там, вместо знака, появился ожог в виде бело-красного воспалённого круга на коже. Папа, чуть позже, когда приезжал ко мне, рассказал, что у мамы исчезли все способности, которые передавались по женской линии. Вот тогда я и поняла, что такое «венок» и какая дремлет во мне сила…
Сергей был ошарашен, растерян и открывал рот, но так и не произнёс ни одного слова. Лишь по давней привычке вытянул вперёд руки — они уже не дрожали, тряслись.
Белый же сидел сгорбвшись, словно старик, проживший множество лет. Он опустил голову и его мысли метались со стороны в сторону, словно в панике. Последние новости его раздавили. Он никак не предполагал причину той давней ссоры между Катей и Викой. Знал, что между ними что-то произошло, и они не особо общаются, да и редко видятся, но не думал, что причиной этого станет он… Не став ничего говорить, протянул руку и достал с нижней полки столика открытую кем-то бутылку коньяка. Отвернул крышку и, поднеся горлышко прямо к губам, сделал несколько больших глотков.
— И мне, — раздалось с соседнего стула и Белый протянул бутылку Сергею, который в два глотка опустошил её полностью.
Настя с изумлением смотрела на двух мужчин, которые только что на её глазах выдули почти литр коньяка. Она открыла было рот, что бы возмутиться, но тут Сергей посмотрел ТАКИМ жутким взглядом, что ни одного слова так и не прозвучало.