Услышав мои слова, Донован меняется в лице, и я тут же жалею, что была с ним так резка. Он начинает играть с моими локонами. Накручивая их на палец и отпуская, наблюдает, как они снова сворачиваются кольцами.
— Я хотел убедиться, что с тобой все хорошо. Услышав, что ты попала в больницу, я испугался. И рад, что ты в порядке. — Донован придвигается ближе, на его лице написано беспокойство.
Его слова заставляют меня смягчиться, но я по-прежнему не хочу его целовать. И все же, когда Донован наклоняется ко мне, его губы такие мягкие, и он с головой отдается поцелую, с закрытыми глазами поглаживая мое предплечье. Мне надо лишь изобразить страсть, я не должна ничего чувствовать, но снова таю в его руках. Пытаюсь вспомнить о Рике и о том, как много мы друг для друга значим, но когда рука Донована заползает под мою футболку, мне остается лишь трепетать в его объятиях.
— Нам нужно идти на уроки, — шепчу я в ухо Доновану, чтобы разрушить транс, в который он меня погрузил.
Вдруг осознаю, что моя рука у него под футболкой, ласкает его грудь. Я и не подозревала, что у него там есть мускулы.
Донован улыбается и нежно глядит на меня.
— Я рад, что ты в порядке.
Он выходит из машины, открывает для меня дверь и сгибает локоть, предлагая опереться. Я принимаю предложение.
— Помнишь наше первое свидание? — В попытке пококетничать, игриво накручиваю локон на палец.
Донован улыбается.
— Если ты называешь это свиданием, то, конечно. Я хочу сказать, нам было по десять, и родители взяли нас в «Макдональдс», но мы сидели за отдельным столиком, пока они пили кофе.
Пытаюсь скрыть волнение. Именно такая история была у нас с Риком. Похоже, моя жизнь полностью его стерла и вставила Донована на его место.
— Несколько лет мы были равнодушны друг к другу. В средних классах у нас была фаза некой неловкости, но когда я снова увидел тебя в десятом классе… — Он склоняется ко мне, глаза его лучатся любовью, и мне безумно хочется того, что было у нас с Риком. — Я понял, что должен тебя заполучить. — Донован закрывает глаза и целует меня.
— Так мы вместе три года, — улыбаюсь я ему. — Время и правда быстро бежит.
— Это точно, и лучшие годы впереди. — Донован целует мне руку, словно я принцесса. — Вот увидишь.
— Знаю, — отзываюсь я, но даже мне очевидно, что в голосе не слышно оптимизма. И все же часть меня… надеется.
Остаток пути до школы мы молчим. Зайдя внутрь, Донован тут же направляется по тускло освещенному коридору к моему шкафчику, чтобы положить мои учебники.
Мы оба смеемся, и в этот момент я вижу, как мимо с группой друзей проходит Рик. Раньше я была с ними, но теперь я выпендрежница в дизайнерской одежде. Я с Донованом, богатеньким снобом, над которым мы с Риком всегда потешались. Когда наши с Риком взгляды пересекаются, я начинаю задыхаться от злости на себя. Вчера я любила его, а сегодня целуюсь с Донованом. И мне не то чтобы не нравится.
Да что со мной такое?
Донован прячет мои учебники в шкафчик, не замечая, что я свирепею.
— Как ты смотришь на то, чтобы я свозил тебя куда-нибудь на ланч? Мы могли бы… — Он замолкает, увидев, как я стиснула зубы. — Что не так?
— Ничего, — огрызаюсь я, выхватив книги из его рук. — Я опоздаю на урок.
Надеваю сумочку на плечо и устремляюсь прочь.
— Лара, подожди! — кричит Донован. Обернувшись, вижу, что он указывает в противоположную сторону. — Класс вон там.
— Разумеется, он там, — фыркаю я и стремглав уношусь в указанном направлении.
Я мчусь по коридору, как вдруг что-то выпадает из тетради. Останавливаюсь и подбираю листок, который оказывается поздравительной открыткой на день рождения. Открываю и читаю.
«С днем рождения, Лара. Знаю, что теперь ты совсем взрослая, но для меня ты всегда будешь моей маленькой девочкой».
Я забываю о том, где нахожусь, пока кто-то не трогает меня за плечо. Обернувшись, вижу Кристину с ее короткими светлыми волосами и модными солнечными очками, поднятыми на лоб.
— Мы опять опаздываем на английский. Как насчет того, чтобы ускользнуть отсюда и покурить?
Покурить? Есть ли предел моему падению?
— А как насчет того, чтобы пойти на урок?
Кристина фыркает и закатывает глаза.
— Прекрасно!
Надувшись, она шагает рядом, размахивая руками, как тряпичная кукла. Очевидно, Кристина ненавидит английский точно так же сильно, как я — курево.
Она первой заходит в кабинет и ведет меня к заднему ряду, где мы с ней сидим. Пока мистер Морган делает перекличку, я листаю тетрадь, прикидываясь заинтересованной. Но как только он начинает лекцию, снова достаю из учебника открытку и тщательно изучаю каждое слово. Выглядит она просто идеально: ни грязных пятен, ни помятостей.