Я мысленно возвращаюсь в тот день, когда впервые отправилась в прошлое. Мне исполнилось шестнадцать, и я вернулась в свой первый день рождения.
***
Я сижу в углу семейного ресторана. На полу двухцветная плитка. Зал украшен розовыми воздушными шарами и серпантином. Очевидно, я попала в разгар вечеринки. Женщина с кучерявыми волосами держит на руках маленькую девочку с розовой повязкой на голове. Их окружают люди, которые улыбаются даже несмотря на то, что младенец все еще плачет из-за лопнувшего шарика.
Кто-то из гостей говорит:
— С годиком вас!
Я сбита с толку и раздосадована. Почему я здесь? Кто все эти люди? Меня что, пригласили на вечеринку? Если так, то почему я без подарка? Опустив взгляд, вижу в руках мятую брошюру. Разглаживаю листочки и понимаю, что они из «Перемотки».
«Вы можете испытать временную краткосрочную потерю памяти. У вас есть пятнадцать минут в прошлом».
В прошлом?
Путешествие во времени?
Поднимаю взгляд на сидящую передо мной женщину. Кудряшки, обрамляющие ее лицо, напоминают мои собственные. Девочка подпрыгивает на ее коленях, и до меня доходит, что это не новорожденный младенец, а ребенок чуть постарше. С сияющими, словно звезды, глазами женщина целует девочку в щечку.
— Лара, это просто шарик. Все хорошо.
Лара?
Рядом с женщиной сидит молодой мужчина. Видимо, это отец ребенка. Он держит куклу, заставляя ее танцевать перед пухлыми ручками дочки. На его лице широченная улыбка. Девочка хихикает и тянется к кукле.
— Ты всегда знаешь, что делать, — замечает женщина.
Он подмигивает ей.
— Поэтому ты и вышла за меня.
— Это одна из причин. — Они тянутся друг к другу, чтобы поцеловаться.
Пара просто излучает любовь. Любовь окружает их, словно яркий пузырь, и на короткое мгновение я оказываюсь внутри него, наблюдая, как они целуют ребенка в обе щечки, хором смеясь. Я забываю о том, что мне здесь не место, пока они разрезают торт, и девочка бьет по нему кулачками. Мне нравится, как ее папа обнимает свою жену за плечи.
Последний раз смотрю, как мама крепко обнимает дочку, а затем разворачиваюсь и врезаюсь в официантку с подносом, на котором полно напитков. Взвизгиваю от ужаса и опускаюсь на колени, чтобы ей помочь. Вода и газировка расплескались по всему полу, часть попала на мои кроссовки.
— Мне так жаль, — говорю я, помогая официантке собрать на поднос осколки.
— Все в порядке, — бормочет она, но я знаю, что это не так. У девушки алеют щеки, она явно злится.
У меня в голове всплывает воспоминание о визите в «Перемотку».
«Вы будете словно голограмма, не способная ни коснуться чего-либо, ни взаимодействовать с кем-то в прошлом, хотя вас и будут видеть. После того как вы исчезнете, о вас совершенно забудут, будто вас там никогда и не было».
Но я столкнулась с официанткой. Собирала стекло.
— Я могу взаимодействовать с прошлым, — шепчу я, и у меня в голове начинают усиленно крутиться шестеренки.
Обдумывая намечающийся план, я бросаю короткий взгляд через плечо на родителей, в то время как мир вокруг меня погружается в темноту.
***
Прихожу в себя, воткнув вилку в салат «Кобб». Вздыхаю. Это одно из моих любимых блюд, но я не могу сосредоточиться на еде. Поднимаю взгляд от тарелки. Судя по всему, я по-прежнему на ланче с мамой.
Она перестает жевать и делает глоток чая со льдом.
— Для человека, который хотел позавтракать, ты не очень-то хорошо с этим завтраком расправляешься.
— Извини, — ежусь я и тоже отпиваю из своего стакана. — Мне очень стыдно за то, что я на тебя кричала.
Мама улыбается. Она не то чтобы довольна и счастлива, но уже и не злится.
— И ты меня извини. Мне не следовало давать тебе пощечину, и мне очень жаль. Очень-очень. — Она вытирает рот голубой салфеткой. — Я пообещала себе, что это никогда не повторится, и вот опять.
— Опять? — Ее слова настойчиво звучат у меня в ушах. Почему она ударила меня в предыдущий раз? Наши отношения настолько ужасны?
— На этот раз все будет по-другому. — Мама кивает и снова впивается зубами в сэндвич.
Я мысленно возвращаюсь к спору на кухне, который подслушала утром.
— Как дела с сенатором?
Мама становится серьезной.
— Мы давно не встречались. Мы, знаешь ли, не общаемся каждый день.
— О, — только и могу выдавить я.
— Да, когда-то мы были близки. — Кажется, мама может с легкостью плести паутину лжи, и я задумываюсь, о чем еще она может лгать. — Она дала мне работу, моя карьера пошла в гору. Я за многое ей благодарна.