Сенатор Патрисия Джеймс выдвинула законопроект, позволяющий избранным полицейским отправляться назад во времени, чтобы проверять свидетельские показания и выслеживать опасных подозреваемых. На данный момент полиция должна обращаться за подобным разрешением в суд, что отнимает массу времени. Критики, однако, утверждают, что частые путешествия поджарят мозги полицейских и помешают соблюдению процедур, предусмотренных по отношению к лицам, обвиняемым в преступлениях. Законопроект выставят на голосование в начале следующей недели.
Сенатор Джеймс была одним из соучредителей агентства «Перемотка» до избрания на государственную должность четыре года назад. Она объявила миссией всей своей жизни противодействие замыслам опасных преступников путем обеспечения представителям закона возможности совершать безопасные путешествия во времени».
Сенатор Патрисия Джеймс.
Джеймс.
Разве это не фамилия Донована?
Подпрыгиваю от хлопка парадной двери.
— Мы дома! — хором кричат дети.
Их почти одинаковые личики улыбаются мне, и мои губы растягиваются в ответной улыбке.
— Привет, ребятки!
Бросаюсь к ним, крепко обнимаю и чувствую, как от ответных объятий трещат кости. Не могу не ощущать те тепло и любовь, что потоком устремляются ко мне от них. Майк и Молли заразительно улыбаются. Их лица будто целиком состоят из пухлых щечек и блестящих глаз. Целую каждого и озорно заявляю:
— Ребята, у меня для вас сюрприз! А ну-ка за мной!
Беру их за руки и веду на кухню. Когда Майк и Молли видят стол, на их лицах вспыхивают улыбки.
— Ура!
Они бросаются к столу. Я еще сесть не успеваю, а ножки их стульев уже скрипят по полу. Дети кладут на свои блюдечки по печеньицу. Молли медленно и неторопливо обмакивает свое в молоке, а Майк сразу засовывает целую печеньку в рот.
Я сажусь с ними и тоже откусываю кусочек.
— Как дела в школе?
Молли начинает первой:
— Хорошо. Мы читали про собак, и я занималась с таблицей вычитания.
— Чистописание — отстой, — пожимает плечами Майк. — Мы же все равно постоянно пользуемся компьютером. Кому какая разница, смогу ли я написать свое имя от руки?
— В юридических документах может пригодиться. Хорошо бы это уметь.
— Ну да. — Майк возвращается к своему молоку.
— Хотите, потом посмотрим кино? Какое ваше любимое?
— «Рапунцель»! — выпаливает Молли и улыбается мне, демонстрируя два передних зуба. — Нет, нет, «Храбрая сердцем»!
— О нет, только не это. Опять? Я бы лучше посмотрел «Железного человека», — предлагает Майк.
Я, сощурившись, продолжаю игривым тоном:
— А разве тебе разрешено смотреть «Железного человека»?
Молли хихикает и показывает на него пальцем, и Майк сникает:
— Нет.
— Мы можем найти что-нибудь, что понравится всем нам.
Молли снова хихикает, на этот раз указывая на меня.
— Что смешного? У меня крошки на рубашке?
— Нет, глупышка!
Я стараюсь не рассмеяться.
— Глупышка?
Молли кивает, но именно Майк озвучивает их мысли:
— Кино, тарелка с печеньем. Ты что-то хочешь.
— Угу! — соглашается Молли, но это не останавливает ее, и она утаскивает еще одно печенье. — Мне нравится, когда тебе что-то нужно.
— Ну хорошо, — вздыхаю я, понимая, что мой подход не сработал. Эти детишки слишком умны на свою же беду. — Вы правы, но это не значит, что я вас не люблю. — И, произнеся эти слова, я понимаю, что они сказаны от чистого сердца. Я на самом деле люблю их, пускай и практически не помню.
— Может, мы сумеем помочь? — спрашивает Майк. — Как в тот раз, когда помогли тебе улизнуть из дома, чтобы встретиться с Донованом ночью.
Мои губы растягиваются в ухмылке.
— Ладно, но все останется только между нами, или я расскажу маме о том случае, когда вы выбросили свой ужин в мусорное ведро. — Я предполагаю, что раз они маленькие, то такое хоть однажды, но должно было произойти.
Судя по страху на лице Молли, я нашла ее слабое место. Она широко распахивает глаза и рот.
— Хорошо, хорошо! Мы обещаем!
— Договорились, — улыбаюсь я. — Я хотела немного поговорить о маме.
Они обмениваются выразительными взглядами, но молчат.
— Меня очень печалит, что ее так подолгу не бывает.
Молли кивает.
— И меня тоже, — шепчет она.
— Но мы не хотим ее расстраивать, — быстро вставляет Майк. — Ненавидим, когда мамочка грустит.
— Я тоже, — признаю я, сморщив нос. — Может, нам стоит удивить ее особым подарком? Показать ей, как сильно мы ее любим.
Дети начинают подпрыгивать на своих стульях, и я знаю, что они уже со мной.
— А что, если мы отправимся по магазинам завтра после школы? Может, я заберу вас после занятий, и мы пойдем все вместе?
Молли хихикает:
— Я люблю магазины! Но мама говорит, что я слишком маленькая, чтобы гулять там одной. — Она надувает губы.
— Ну, в этом она права. — Я кручу печенье на тарелке. — Что ей нравится? Как вы, ребята, думаете, что будет для нее великолепным подарком?
Дети переглядываются, словно могут читать мысли друг друга.
— Мама любит кошек.
— Это ты любишь кошек, — возражает Майк Молли. — Она всегда поздно приходит. Может, нам стоит подарить ей сертификат в ресторан?
— Или в спа, — добавляет Молли.
— Нет, не думаю, — взволнованно вздыхаю я. Щелкаю пальцами. — Плохая идея. Я имею в виду подарок от нас, от всего нашего сердца, а не просто кусок пластиковых денег. Такие вещи вы можете купить своему учителю или начальнику.
Уголки губ Молли опускаются.
— Я думала, это то, что нравится тебе, — тихонько говорит она.
Я вижу, как ее маленькое личико перекашивается, и она собирается разразиться слезами.
— О, Молли. — Огорченная, я тянусь вперед и крепко ее обнимаю, перетащив к себе на колени. — Мне нравится, честно! Но я хочу, чтобы этот подарок был суперособенным.
Откидываю волосы сестренки назад, вытираю ей слезы. Она шмыгает носом.
— Это подарок. Разве он сам по себе не особенный? — спрашивает Майк.
— Даже еще более особенный, чем на Рождество, — объясняю я, поводя бровями с преувеличенным возбуждением.
Молли смотрит на меня, широко раскрыв глаза. Она начинает ерзать, пока не слезает с моих колен, и выбегает из кухни. Я бросаю на Майка растерянный взгляд.
— Девчонки, — пожимает он плечами.
Молли прибегает обратно и вручает мне флаер.
— Я видела, как мамочка однажды утром разглядывала вот это перед работой.
Я расправляю бумажные заломы и вижу серебряное колье. Оно представляет собой кулон в виде сердца, инкрустированный спереди камнями, соответствующими знаку зодиака.
— Это же просто замечательно! Завтра мы отправимся в торговый центр, купим колье и потом отнесем его маме на работу. Ребята, вам ведь известно, где она работает?
Молли хихикает и прикрывает свой рот, а Майк закатывает глаза:
— Мы все знаем.
— Уверена, так и есть, — поддразниваю я. — Но если вы мне не скажете, то как я пойму, что вы действительно знаете?
Майк прищуривается и выпаливает:
— В «Перемотке». Видишь, я же говорил, что знаю.
— Мама… — Я чувствую, что резко бледнею, и у меня внутри все сжимается. — Мама работает в агентстве путешествий во времени?
Майк кивает.
— Ты правда не знала? — удивляется Молли. — Но мы же там были, — торопливо произносит она. — Мы видели маму в белом лабораторном халате, и она сказала нам…
— Ничего не трогать, — продолжает Майк. — Ее эксперименты и исследования очень важны, и она не хочет, чтобы кто-то им помешал.
— Но она уже почти закончила! — Плечи Молли вздрагивают от восторга. — И мы все сможем отправиться на отдых на водные горки!
— Ура! — выкрикивают они оба, вскидывая руки вверх, пока я отчаянно стараюсь сдержать тошноту.