Vikki : Я хочу понять, в чём интерес третьей стороны, в данном случае – твой. Ты – одна из его любовниц?
604816 XXXX : Нет. Твой муж мне не интересен.
Vikki : Как ты узнала, что он изменяет? Вы вместе работаете? Ты сотрудник отеля?
604816 XXXX : Прости, но моё время вышло – дела.
Vikki : Желаю тебе удачи в делах.
Ответа не последовало. Очевидно, у миссис Х действительно имеются заботы. Голодные отпрыски, например, или сеанс СПА процедур.
– Ну что, едем? – вопрошает голос упакованного в серебристый костюм супруга.
Его руки завязывают узел на галстуке, а мои дрожат.
Глава 25. Непрочитанные знаки
Дорога до Сиэтла действительно оказывается неожиданным окошком в почти романтику: в начале апреля возвращаются дожди – спешат вдоволь напоить распускающиеся бутоны магнолий, рододендронов и самого главного героя апрельской Ванкуверской пьесы – черешню всех мастей и расцветок. Весь день до этого лило, как из ведра, но вечер выдался не дождливым и даже побаловал закатным заревом выглянувшего под конец дня солнца, поспешившего спрятать свои золотые лучи за горной грядой. Мокрый асфальт, проносящиеся кроны–шары цветущих черешен на обочинах, влажный свежий воздух и мечтательно–задумчивая гряда обычно чётко видимых гор на горизонте – в такие мгновения улыбаешься уже только тому, что живёшь…
Моя рассеянность когда–нибудь меня доконает – я пропустила их имена. Не в первый раз, к величайшему сожалению, и тот факт, что лицо мужчины мне показалось очень знакомым, а супруг не стал называть его имени дома, лишь доказывает тот факт, что Кай давным–давно не надеется на мою адекватность.
И вот мы жмём друг другу руки, мужчина, широко улыбаясь, интересуется:
– Как поживаете, Виктория? Вы безумно похорошели с тех пор, как я видел Вас в последний раз! Хорошие перемены – это всегда движение в верном направлении!
Почему только в этот момент я словно пробуждаюсь от своей вечной мечтательной дремоты?
– Спасибо! Как Ваши дела? – проглатываю его имя, потому что не помню.
Он что–то отвечает, но я не слышу, поскольку лихорадочно насилую свою память, хлопая дверями её хранилищ, в поисках хотя бы имени его жены – ведь должно же было оно хоть где–то отложиться?
Кай обращался к ним при встрече, нужно только напрячься и постараться припомнить.
– Что принести вам из бара, дамы? – интересуется Кай.
– Мне как обычно, – делает свой заказ женщина, выжимая улыбку.
– Безалкогольный или? – уточняет её супруг.
– Любой, – добавляет она, и я слышу в её голосе надлом.
Мужчина целует её в лоб и что–то негромко ей говорит, но я не могу разобрать что, хоть и напрягаюсь изо всех сил, пытаясь уловить главное – её имя. «Ну вот, не только с памятью беда, но и со слухом, кажется, тоже» – сокрушаюсь.
– Тебе что? – в очередной раз выводит меня из транса голос Кая.
– Мне обычной воды. Можно с лимоном. Если найдёшь.
Я отворачиваюсь в сторону и краем уха слышу, как умело Кай выстраивает нужную ему схему, приглашая мужчину пройтись до бара вместе, хотя напитки разносят официанты, наше дело просто дождаться. Тот понимает и соглашается с уловкой моего мужа, но обращается к жене, одевая её взглядом в нечто большое и тёплое:
– Мы ненадолго!
И уже взглянув на меня, добавляет с улыбкой:
– Даже соскучиться не успеете!
Мы отходим подальше от толпы, и я мучаюсь, пытаясь решить, как вежливее всего признаться в том, что не расслышала её имя. Однако уже очень скоро осознаю, что мы довольно давно в полнейшем молчании любуемся на озеро, и женщина даже не пытается начать привычный small talk. Она старше меня, но не намного – может быть лет на пять–семь – сложно сказать. Моя немая собеседница относится к тому типу женщин, которые увядают медленно и с шармом, как поздняя осень. К тому же она дорого ухожена, что неудивительно – единственное, что я помню о её супруге – он состоятелен. Даже, кажется, очень состоятелен.
Неожиданно вспоминаю, как когда–то давно, при нашей первой встрече, меня привлекли её глаза необычного синего оттенка, но сейчас, когда её взгляд устремлён на сгущающиеся над озером сумерки, они кажутся очень грустными.
Ane Brune These Days
Мне становится не по себе:
– У Вас что–нибудь случилось? Что–то плохое? – спрашиваю и мгновенно забываю о досадной проблеме с именем.
– Нет–нет, всё в порядке! Не обращайте внимания! – она переключает на меня свой синий взор и теперь уже совершенно искренне, но очень коротко улыбается.
– Вы можете мне сказать, я пойму.
Даже не знаю, что именно в тот момент сподвигло мой язык на эти слова, ведь роль психотерапевта я никогда на себя не примеряла и даже не собиралась, но видит Бог, это было неспроста.
– Ничего не случилось и случилось одновременно. Так, оказывается, бывает.
– Я вижу, что Вы расстроены – хочется помочь, хотя бы просто выслушать – иногда это помогает. Становится легче.
– Да, я знаю, – она со вздохом вытирает щёку, которую мне не видно, но подозреваю, что по ней всё–таки скатилась слеза. – Вы правы, эмоции иногда нужно стравливать, иначе они способны вызывать настоящий коллапс!
Тут она добродушно и довольно–таки счастливо смеётся, что само по себе странно и совершенно не укладывается в общий тренд её поведения. – А знаете, я расскажу. Вдруг Вас это чему–нибудь научит? Именно Вас… – добавляет с уже совершенно серьёзным лицом.
«Господи, неужели и она ЗНАЕТ?» – меня бросает в жар, но как выясняется далее, собеседница и не думала переключать предмет нашего разговора на мои проблемы.
– Когда–то давно, когда я была совсем юной, но уже замужней, у меня появился любовник. Ни тогда, ни позднее я не относилась к тому типу женщин, у кого они имеют обыкновение заводиться. Более того: я и не подозревала, что вообще способна на подобное. Однако случилось именно то, что случилось, и я пошла на это совершенно осознанно и не потому… хотя это не важно и к сути моей сегодняшней несдержанности не относится. В общем, мы расстались. Я осталась жить со своей семьёй – детьми и мужем, а ОН уехал. Далеко. На другой конец света.
Она замолкает, прижимает руку к губам, как будто пытается совладать с собой, и это получается у неё так быстро и легко, что мгновенно вызывает у меня восхищение и уважение.
Глава 26. Цветы памяти
– У меня была хорошая жизнь, жаловаться не на что. Но раз в год, в День своего Рождения, я получала букет белых роз – моих любимых цветов. Ни карточки, ни открытки, ни записки в них никогда не было, однако я всегда знала, что это ОН – его цветы.
Снова пауза, но на этот раз просто задумчивость.
– Спустя время мой бывший любовник заболел. Смертельно. В тот момент, когда мы снова встретились, он был уже в очень запущенном состоянии и… у него оставалось не так много времени, и оно целиком зависело от его удачливости – если подцепит любой вполне безопасный для здоровых людей вирус, ему конец.
– СПИД?
– Лейкоз, – в её коротко взглянувших на меня глазах стальная жёсткость.
– Он умер?
– Нет. Выздоровел. Жив по сей день.
Я зависаю в непонимании.
– Лейкоз в такой стадии, как вы описываете…
– Да, его воскрешение было похожим на чудо, которое он сам и некоторые другие люди связали с… но это не важно.
– А что важно?
– Важно то, что если бы я не узнала о его болезни, он бы умер, потому что не лечился. Не хотел.
– Не хотел? – выдыхаю.
– Именно. Но всё это в прошлом и слишком долгая история, чтобы уместить её в один вечер. Я хотела поделиться с Вами другим: цветы – их приносили каждый год. Каждый…