– Эй, ты куда?
– Ты куришь, – отвечает она, не оборачиваясь. – Ты плохой.
– Да подожди! – отчаянно выкрикиваю я, да так громко, что мой голос эхом размножается по всему району. – Я не курю на самом деле.
На миг она останавливается и неохотно оборачивается. На её лице уже привычное безразличие, но в чёрных глазах я замечаю какое-то сомнение. Ещё некоторое время она обдумывает своё решение, а я выкидываю сигарету.
– У меня сегодня день тяжёлый выдался, – пытаюсь оправдаться, потому что самому за себя стыдно. – А ещё каникулы начались, вот и решил отпраздновать свободу.
– Как можно праздновать свободу, сковывая себя вредными привычками? – её вопрос звучит монотонно, будто она не спрашивает, а задаёт тему для обсуждения.
– Ну, вообще у меня нет привычек. Ни хороших, ни плохих. Я просто не умею привыкать.
Она замолкает, а я впервые чувствую в себе… какую-то энергию для общения.
– И почему ты решила, что курят только плохие люди? Это глупый стереотип.
– Все стереотипы глупые, – она прикусывают губу, видимо, осознав собственную противоречивость.
– На самом деле я хотел произвести на тебя впечатление, – смущённо признаюсь я, когда Аня снова садится рядом.
– Зачем? – порицает она меня. – Ведь мы только вчера говорили, что нужно быть собой!
– Я знаю, но… это само собой выходит.
– А ты говорил, что у тебя нет привычек.
Я пожимаю плечами.
– Да, это и вправду стало привычкой – врать людям. Выдавать чужие жизни за свои или придумывать собственные интересные события. Иногда я даже пощу фотографии мест, в которых никогда не бывал, и рассказы о друзьях, которых никогда не имел. Мне кажется, что если люди будут думать, будто со мной кто-то общается, значит, я не изгой, а интересный пацан, и они тоже начнут проявлять ко мне интерес. Но всё это бессмысленно…
Солнце плавно уходит за горизонт, утягивая за собой весь свет. С противоположной стороны подтягивается сапфировая ночь.
– Конечно, иногда я всё-таки показываю то, что у меня на самом деле творится на душе и в жизни, – продолжаю я, – но только частично. Я просто боюсь раскрыться перед кем-то полностью. Моя жизнь как мозаика – каждому даю по пазлу, чтобы они имели хоть какое-то представление обо мне, но не могли узнать меня полностью. А чтобы у них не получилось собрать картину целиком, я путаю свою мозаику с чужими пазлами. Так меня никто никогда не поймёт. Только я и сам в себе уже запутался…
– Ты никогда не станешь счастливым, если будешь проживать вымышленную жизнь, чуждую тебе. И перестань думай за других. Это тебе может казаться, что с тобой что-то не так, а других людей это наоборот зацепит. Или же, наоборот, захочешь впечатлить человека, а на самом деле его отвергнешь – как с курением. Не нужно зацикливаться на чужом мнении. Делай только то, что тебе хочется…
Я оборачиваюсь к Ане и внимательно рассматриваю её лицо – совсем детское, из-за капюшона, скрывающего кудрявые каштановые пряди сразу и не поймёшь, что это девочка. Она кажется наивной и очень хрупкой, но её глаза – словно от другого человека, много повидавшего за свои годы.
– Какая у тебя жизненная цель?
– Я… я не знаю, – вопрос очень неожиданный, поэтому я теряюсь. Конечно, я часто об этом задумывался, но сейчас получается также, как когда у тебя спрашивают про любимую книжку, и ты моментально забываешь, что вообще когда-либо читал. – Мне кажется… Моя цель – просто не прожить впустую. Чтобы даже после смерти от меня что-то осталось…
– Что ж, – произносит она таким тоном, будто пробует оценить на вкус какое-то блюдо. – Достойная цель. Большинство людей желают получить образование, найти работу и построить семью.
– Никогда не понимал таких, – качаю головой. – Шаблон скучной жизни.
Она молчит, но в этой тишине я различаю её согласие.
– А… какая твоя цель? – осторожно интересуюсь я, будто пытаюсь выведать нечто заветное.
– Я хочу, чтобы все люди были счастливы. Хочу помогать бездомным, сиротам, инвалидам, да и просто несчастным людям. Осуществлять их мечты. Вот о чём ты мечтаешь?
– Да о разном… Но вообще мне хотелось бы съездить в Новосибирск.
– Там красиво?
– Наверное… Я самим городом особо не интересовался. Просто там живёт один очень дорогой мне человек.
– Кто-то из родных?
– Нет, – я тяжело вздыхаю, как и каждый раз, когда вспоминаю о ней. – Это очень глупая история.
– Не хочешь рассказывать?
Хочу. Очень хочу, потому что сил уже нет хранить в себе это столько лет. Но я боюсь, как она отреагирует. Я поднимаю глаза к небу, пытаясь найти ответ среди проявляющихся звёзд. Я тяжело вздыхаю в тон прохладному ветру и начинаю говорить: