Полицентричность (двуцентричность) "обнуляется" после выхода из Кантона и прохождения кораблями мыса Доброй Надежды. Корабли потеряли друг друга из вида, и далее двигались независимо друг от друга по различным траекториям.
(2) Полицентричность способствовала взаимодополнению. В определенные периоды плавания (особенно в начальный период) оба капитана действовали совместно, что позволяло начинающим капитанам (относительно начинающим) опираться на сотрудничество и взаимопомощь, накапливая опыт. В иностранных портах два корабля выглядели солиднее, чем один.
(3) Полицентричность обеспечивала взаимный контроль.
(4) Полицентричность формировала атмосферу соревновательности. Хотя стремление Ю. Ф. Лисянского к самостоятельному плаванию вскоре после прохождения мыса Доброй Надежды и может вызывать некоторые вопросы, оно, это стремление, было запрограммировано самой полицентричностью управления экспедицией.
"Напряженная обстановка, создававшаяся из за претензий Резанова, ... "истощает силы человеческие". В Петропавловске на Камчатке Крузенштерн собирался сдать командование судами другим офицерам. Это был ультиматум.
В письме к морскому министру П. В. Чичагову Лисянский писал: "Предпринявши вояж вокруг света под командою моего друга, ... я токмо ожидал минуты сего важного предмета, но в островах Маркизских все превратилось в мечту. Там г. Резанов объявил нам публично, что он есть наш начальник. Рисковавши ежеминутно жизнью для славы нашего государя и Отечества, возможно ли нам было ожидать командующего столь важной экспедиции, который перед сим не видел почти моря?" Командир "Невы" обратился в Главное правление Российско Американской компании и к министру коммерции Румянцеву с просьбой уволить его от командования судном "или исключить из повеления того, от которого, кроме несчастного конца всех наших трудов ничего ожидать невозможно". Однако прошения Крузенштерна и Лисянского об отставке не были приняты во внимание. Румянцев, у которого сходились документы враждующих сторон, не только не сделал ни посланнику, ни офицерам ни одного упрека, но даже позаботился о том, чтобы они получили награды. По сравнению с успехом плавания кораблей из Кронштадта к Камчатке и северо западным берегам Америки эта ссора представлялась не столь уже значительным событием. Румянцев не считал Крузенштерна виновником недоразумения. Более того, Румянцев сделал Крузенштерна своим научным советником по вопросам морских и полярных исследований и сохранил дружеские отношения с ним до последних дней своей жизни" [Пасецкий В. М.].
Сложно сказать, в чем именно стеснил Н. П. Резанов И. Ф. Крузенштерна (но все же указания человека, не имевшего морского опыта и морской интуиции, не могли не быть стеснительными).
Естественно, указания человека, не имевшего морского опыта, не понимавшего важности специальных знаний и мореходной интуиции, не могли не быть опасными. В этом смысле И. Ф. Крузенштерн боролся за свободу действий командира, за безопасное и успешное плавание.
Но к этим общепонятным соображениям можно добавить еще такие размышления.
Что было бы, если бы экспедиция возвратилась в составе двух судов и с Н. П. Резановым на борту одного из них?
Какое бы наименование она получила? Кругосветная экспедиция Резанова? Резанова Крузенштерна? Резанова Крузенштерна Лисянского?
Гиперболизируя и фантазируя, можно сказать, что на кону стояло место в истории.
Итак, игра шла за немаловажные вещи:
(1) За безопасность плавания,
(2) За успешность плавания (не посольской миссии и не компанейской - хозяйственной - миссии), а именно за успех кругосветного плавания и научно познавательной миссии.
(3) За место в истории.
Сфинкс таинственно усмехнулся: "Играйте! Ваши фигуры - это ваши успехи. Побеждайте!"
Энергия соревновательности и создание успеха
Разумеется, полицентричность создает специфическую психологическую ситуацию.
Пересказывать в данном очерке всю информацию, которая излагается в источниках относительно взаимоотношений И. Ф. Крузенштерна и Н. П. Резанова, не целесообразно.
Отметим лишь кульминационные моменты.
Любопытно, что одной из кульминаций конфликт достиг после выхода в Тихий океан, прохождения значительной дистанции в Тихом океане, но до прибытия на Камчатку (и в Японию), и до начала раздельных плаваний "Надежды" (к Японии и Камчатке) и "Невы" (к Аляске).
К этому моменту ("Надежда" и "Нева" были в районе Гавайских островов) стали ясны (1) квалификация капитанов, (2) реальные перспективы успеха кругосветного плавания.
Что касается посла Н. П. Резанова, то он был еще "вещью в себе", ни на какие достижения или успехи он еще сослаться не мог.
И. Ф. Крузенштерн использовал высказанное Н. П. Резановым по отношению к нему (Крузенштерну) слово "ребячитесь" для организации коллективного разбирательства (с участием Лисянского и представителей офицерского состава "Надежды" и "Невы").
" - Хозяйственные дела напрочь не ваша компетенция, приказчики променивают компанейские предметы. - Резанов слегка усмехнулся. - Думается, это для вас не солидно и полно вам ребячиться.
Крузенштерн оторопело уставился на Резанова, лицо его стало пунцовым, и он вскрикнул:
- Как вы смеете мне говорить, что я ребячусь?!" [Фирсов И. И.].
Из источников следует, что Ю. Ф. Лисянский поддержал И. Ф. Крузенштерна.
И. Ф. Крузенштерн обостряет ситуацию до предела в момент коллективного разбирательства слова "ребячитесь". В конфликт вовлекается Ю. Ф. Лисянский. Резанов предъявляет документ, подписанный лично императором Александром I. Ю. Ф. Лисянский в запале произносит неуместные слова: что император это не писал, а только подписал.
"- Это кто писал? - спросил Лисянский, глядя на Резанова в упор.
(...)
- Да писал то кто? - повторил Лисянский.
(...)
- Вот то то и есть! - сказал Лисянский иронически. - Мы хотим знать, кто писал, а подписать... он все подпишет. Нам это известно..." [Штейнберг Е. Л.].
Вроде бы, Н. П. Резанов - получив такую возможность - официально известил Петербург о словах Ю. Ф. Лисянского.
Формально Н. П. Резанов прав, заявляя о своих полномочиях, эту правоту признают все. Но существует психологическая инерция: офицеры имеют опыт морской службы, а на корабле принято единоначалие, руководит кораблем капитан единолично.
Н. П. Резанов или не имеет права сместить капитана (такая перспектива возникает лишь после прибытия "Надежды" на Камчатку), или не имеет на это решимости, или просто не умеет этого сделать (он человек не флотский). Офицерский состав подобран лично Крузенштерном, некоторые члены экипажа являются его (Крузенштерна) родственниками. Крузенштерн справедливо объявляет офицерскому составу, что он - командир корабля, и что он берет всю ответственность за конфликт с Н. П. Резановым на себя. Императорский документ о полномочиях Резанова оглашен, он (императорский документ) формально признан, но в положении Н. П. Резанова это мало что меняет, он продолжает плавание в изоляции.
Психологическое давление оказалось настолько сильным, что дальнейший путь (до Камчатки) Н. П. Резанов проделал, самоизолировавшись, в своей каюте.
"Объяснение состоялось, но облегчения оно не принесло. Резанов не выходил из своей каюты до самого Петропавловска" [Фирсов И. И.].
Тем не менее, после этого конфликта происходят не очень заметные, но крайне важные изменения в положении и в настроениях И. Ф. Крузенштерна и Ю. Ф. Лисянского.
Е. Л. Штейнберг художественно - но предельно реалистично - домысливает слова Крузенштерна и Лисянского: