Подведем некоторые промежуточные выводы.
Доминанта позитивного восприятия успешности формируется постепенно. "Общинное" восприятие успешности противоречиво, иногда - негативно. "Признание", "поддержка" индивидуально успешного человека - это элемент культуры. Формирование этого элемента культуры ускоряется после того, как накапливается культурный потенциал такого уровня, что в вопросах безопасности и пропитания отдельный человек обретает способность освободиться от общинной зависимости.
17.3.Признание успеха. "Безразличие" (А. Пешков - М. Горький). "Элитарность" и "публичность" (Н. Г. Гарин Михайловский, К. Г. Маннергейм, Г. Ф. Байдуков)
Предположим, что индивидуальный успех стал фактом, и далее следует признание успеха.
Наверное, сам "формат" "признания успеха" в каждом конкретном случае индивидуален.
В то же время, рассмотрение нескольких примеров позволяет - наверное - сделать некоторые обобщения.
Рассмотрим четыре примера. Четыре путешествия завершились успешно:
(1) пешеходные "странствия по Руси" А. Пешкова,
(2) кругосветное путешествие Николая Георгиевича Гарина Михайловского,
(3) путешествие по Центральной Азии офицера (в то время) императорской армии Карла Густава Маннергейма,
(4) полет через Северный полюс из СССР в США самолета "АНТ 25" с экипажем в составе В. П. Чкалова, Г. Ф. Байдукова и А. В. Белякова.
Алексей Пешков странствует по Руси. Где он только не был!
"Так начались его странствия. Это было в начале апреля 1891 года. (...) Со станции Филоново его путь лежал через Донскую область, Украину и Новороссию. Он добывает себе на месте пропитание: работает грузчиком в ростовском порту, батрачит у крестьян на Украине, в Екатеринославской и Херсонской губерниях. (...) ...Он прошел к Очакову; здесь, на Днепровском лимане, жил с рыбаками и в поисках заработка ходил на соляную добычу. (...) Его дальнейший путь лежал на Бессарабию. Горький пришел туда к сбору винограда, и этот чудесный край дал ему отдых и восстановил силы. Пройдя южной частью Бессарабии до берегов Дуная, он через Аккерман возвратился в Одессу. Из Одессы, где он работал в порту грузчиком, через Николаев, Херсон, Перекоп, Симферополь, Ялту, Феодосию, Керчь, Тамань, Черноморье, Кубань, Терскую область, по Военно Грузинской дороге Горький приходит в ноябре 1891 года в Тифлис" [Груздев И. А.].
Неужели никто из его многочисленных знакомых не знал о начале "странствий" А. Пешкова, неужели никто из них не встретился Алексею на просторах России, неужели Алексей не написал весточку кому то из приятелей знакомых?
А может один из "просвещенных" приятелей Алексея написал другому просвещенному персонажу: "А Алексей то пол России прошел!" Тут то и забурлила бы интересом "просвещенная" среда, засновали бы письма, а то и переводы с посылками, появились бы поддержка, признание? Тиснули бы пару тройку статеек в газетах, тех самых, которыми так была насыщена культурная жизнь предреволюционной России...
Было ли у А. Пешкова ощущение бесперспективности, безнадежности потенциальных попыток заинтересовать публику своим необыкновенным пешеходным путешествием? На все эти вопросы могут быть лишь интуитивные ответы. Свидетельств попыток А. Пешкова заинтересовать кого либо своими "странствиями" (типа обмена письмами в период путешествия), сведений о появлении интереса со стороны публики, похоже, не сохранилось.
Конечно, с одной стороны, вопросы о возможном (но фактически не проявившемся) интересе к пешеходному путешествию А. Пешкова выглядят отчасти неожиданно, неуместно и наивно.
Но, с другой стороны! Откроем в какой либо энциклопедии статью о Владимире Галактионовиче Короленко, своего рода литературном покровителе А. Пешкова (М. Горького) - возвратившегося из странствий.
Энергичнейший человек! Оппозиционер, успешный общественный деятель, популярный писатель. Алексея Пешкова он к моменту начала странствий уже знал. Неужели не интересно: "странствует по Руси" А. Пешков? Допустим, А. Пешков еще не оппозиционер, особого интереса его персона пока не привлекала ("бродяга!").
Допустим, "бродяга". Но ведь В. Г. Короленко еще и писатель; хотя бы с этой точки зрения можно было бы "обработать" информацию? "Жертва режима скитается по несчастной России; перед удрученным скитальцем разворачиваются картины непрерывного унижения и оскорбления"... Вариант? Можно составить вполне "сочный" рассказ, попытаться в очередной раз "пригвоздить" царский режим к позорному столбу...
Нет, признаков интереса к странствиям А. Пешкова не обнаруживается.
Естественно, когда А. Пешков (М. Горький) стал одним из ведущих (культурных) деятелей оппозиционного движения, известным оппозиционным писателем, тогда начались его (М. Горького) активные публикации на тему "странствий".
Но само путешествие завершилось следующим образом:
"Когда вошли в Тифлис, Горький на лавочке, под навесом станции конно железной дороги у Верийского моста, часов шесть прождал обещанного возвращения спутника. Потом, сильно промерзнув, отправился искать себе приюта. Он нашел его... в полицейском участке, "где, - добавляет Горький, - я благополучно и приятно провел первую ночь моего пребывания в столице Кавказа". Такой горькой иронией кончается первоначальная редакция рассказа "Мой спутник"" [Груздев И. А.].
Наверное, есть основания говорить о "безразличии", характерном для такого формата "признания успеха".
О публичных встречах успешно завершивших путешествие Н. Г. Гарина Михайловского и К. Г. Маннергейма никаких свидетельств я не обнаружил. Можно предположить, что публичных встреч в каком то значимом виде организовано не было.
Путешественники Н. Г. Гарин Михайловский и К. Г. Маннергейм удостаиваются приема Императора России.
Н. Г. Гарин Михайловский совершил кругосветное путешествие в период с июля по декабрь 1898 года.
Далее цитирую главу из статьи Википедии о Николае Георгиевиче Гарине Михайловском.
"Встреча с царской семьёй
Сделавшись известным в столичном обществе не только как литератор, но и как путешественник, Михайловский получил приглашение в царский дворец. Последовала встреча с царской семьёй, точная дата которой до настоящего времени не установлена. Сохранилось два мемуарных свидетельства, записанные по рассказам Михайловского: А. М. Горького и М. К. Куприной Иорданской. Согласно версии Горького, Михайловский официально "был приглашён в Аничков дворец к вдовствующей царице". Однако на встрече присутствовали Николай II и его супруга Александра Федоровна (последняя - в сопровождении неких придворных дам).
Свидетельство Горького, записанное лишь в 1927 г., всё таки сохраняет отголоски ещё не остывших эмоций Михайловского, излившихся, видимо, при первой же встрече с Горьким после возвращения из дворца.
- Это провинциалы! - недоумённо пожимая плечами, говорил Гарин после приёма во дворце.
И рассказал о своём визите приблизительно так:
- Не скрою: я шёл к ним очень подтянувшись и даже несколько робея. Личное знакомство с царём ста тридцати миллионов народа - это не совсем обыкновенное знакомство. Невольно думалось: такой человек должен что то значить, должен импонировать. И вдруг: сидит симпатичный пехотный офицер, курит, мило улыбается, изредка ставит вопросы, но всё не о том, что должно бы интересовать царя, в царствование которого построен действительно великий Сибирский путь и Россия выезжает на берега Тихого океана, где её встречают вовсе не друзья и - не радостно. Может быть, я рассуждаю наивно, царь не должен беседовать о таких вопросах с маленьким человеком? Но тогда - зачем же звать его к себе? А если позвал, то умей отнестись серьёзно и не спрашивай: любят ли нас корейцы? Что ответишь? Я тоже спросил и неудачно: "Вы кого подразумеваете?" Забыл, что меня предупредили: спрашивать я не могу, должен только отвечать. Но ведь как же не спросить, если сам он спрашивает и скупо и глупо, а дамы - молчат? Старая царица удивлённо поднимает то одну, то другую бровь. Молодая, рядом с ней, точно компаньонка, сидит в застывшей позе, глаза каменные, лицо - обиженное. <...> В общем было очень скучно.