В это время в кабинете кассиров заверещал телефонный звонок. Старший кассир бросился было к телефону, его властной рукой оттолкнул один молодцов Бриллиантового Джонни, ставший сразу официальным и неприступным.
– Вас слушают. – сказал он и сейчас же добавил – позвоните, будьте добры, через часок. Телефон очень плохо работает. Мы как раз послали сейчас за монтером.
Повесив трубку, он сказал рассказчику:
– Продолжайте.
– Представьте себе, джентльмены продолжал, не моргнув глазом, скотопромышленник, – что, когда Джонсона поймали, на него предъявили счет все гнавшиеся за ним шерифы. Положение было почти безвыходное. В воздухе запахло порохом и кровью, пока один наиболее сообразительный из них не предложил устроить аукцион: продать Джонсона на аукционе. В результате Джонсона получил Эван Шор, шериф из Берри-Кауити. Он затратил 60 долларов на выпивку всем остальным претендентам. С вашего позволения, джентльмены, хотелось бы подробней рассказать некоторые примечательные детали этого дела, которые, в дополнение к сказанному моими уважаемыми предшественниками, еще более утвердят нас в нашей вере в промысел божий…
После скотопромышленника по очереди рассказывали диковинные историй все остальные участники этого безусловно чрезвычайно занятного по обстановке и обстоятельствам собеседования.
Наконец, остался только один тихонький, скромно одетый господин лет сорока.
– Поверьте, джентльмены, – сказал он, – я никуда не годный рассказчик, да и вообще сейчас я целиком охвачен мыслями о том замечательном бизнесов, к которому я собирался немедленно приступить, как только получу из банка весь мой остаток вклада. Видите ли, – продолжал он, – я хочу на эти деньги купить какую-нибудь ферму, если только мне удастся найти свободную ферму, и заняться разведением молочного скота, если только я найду людей, которые согласятся мне продать коров…
В зале сразу стало тихо. На будущего фермера посмотрели с таким выражением, как смотрят на грузовик, случайно ворвавшийся в молитвенное баптистское собрание. Кое-кто высказал предположение, что это, вероятно, тот самый сумасшедший, который вчера сбежал из городской лечебницы.
– Вы это серьезно? – спросили хором будущего фермера сразу несколько человек. – Вы серьезно собираетесь покупать ферму и коров? Вы серьезно надеетесь получать от этого доход, достаточный для прожития? Но ведь на это так же нелепо рассчитывать, как на то, что Бриллиантовый Джонни, очистивший только что кассу этого банка, вернул бы обратно все взятое им оттуда…
И как раз в эту минуту за окном послышался приближающийся гул мощного автомобильного мотора. Потом хлопнула входная дверь, и в зал вошел Бриллиантовый Джонни, а за ним трое незнакомцев в масках и с чемоданами в руках. Не глядя на удивленных участников беседы, они подошли к кассе, раскрыли чемоданы и, не спеша, но и не мешкая, переложили все содержимое чемоданов обратно в монументальную кассу банкирского дома Пирпонт Фью и Сын.
Когда все было кончено, Бриллиантовый Джонни повернулся к оцепеневшим от изумления собеседникам и явно смущенным голосом произнес:
– Согласитесь сами, джентльмены, мне нет никакого расчета забирать акции фирм, обанкротившихся или собирающихся в ближайшее время вылететь в трубу, и фермерские закладные, за которые никакой нормальный человек не-будет платить дороже, чем за оберточную бумагу. Хорошо еще, что я заметил это в пути. С вашей стороны, сэр, – обратился он укоризненно к старшему кассиру, – было явно недобросовестно не сказать мне об этом в момент моего визита. Неужели у вас нет ничего более ценного? Ну, банкнот каких-нибудь, что ли?
– Мне казалось, сэр, что вы не были особенно настроены беседовать со мной, – не без злорадства сказал старший кассир, – Что же касается банкнот, то ваш оставшийся здесь помощник не захотел уделить нескольких минут для переговоров по телефону с артельщиком федерального банка, который должен был их сюда привезти для расплаты с присутствующими здесь джентльменами.
Бриллиантовый Джонни посмотрел на своего неудачливого помощника таким многообещающим взглядом, что даже рыжему клерку стало страшно.