– Я не сразу понял, что это такое, поэтому потрогал один из хвостов руками. – Он поежился, а потом спросил, уже не таким сиплым голосом, сталкивалась ли Купер раньше с чем-то подобным.
– С расчленением? Конечно, – ответила она и переступила через натянутую вокруг хвостов бечевку. Они лежали чуть поодаль от очередного круга из голов, как бы изображая кончик английской буквы Q.
Купер встала на колени и сунула руку в перчатке внутрь кучи хвостов. Нащупала костистый обрубок и вытащила один хвост из земли.
– На головах такой же надрез. Как будто двигали пилой туда-сюда.
Затаив дыхание, Купер провела рукой по волосам в хвосте: жесткие, ближе к верхушке на них следы крови и мягкой, изначально жидкой фекальной массы. Может, диарея? Трудно сказать.
Не на всех хвостах нашлись такие же отметины. На первом кровь запеклась сильнее, а значит, сначала хвосты лежали по отдельности.
– Полагаю, их убили в разных местах, – сделала вывод Купер. – И в разное время.
– Мы установили девять владельцев, которым принадлежат четырнадцать из этих лошадей, – сообщил Алек. – У двух оставшихся микрочипов нет, хозяев не нашли. – Он посветил фонариком вокруг хвостов.
– Когда их хватились?
– В смысле?
– Когда заметили пропажу лошадей?
Алек поморщился.
– Большинство узнали только от нас… Вчера рано утром, вскоре после того, как я сам увидел эти головы.
Купер еще немного поразглядывала хвост и положила его обратно.
– Думаете, вам удастся что-нибудь найти? – спросил Алек. – Ну, в лаборатории?
– Не найти можно только в одном случае – если не смотреть.
Все утро Купер ходила из одной палатки в другую и совершала одни и те же действия, которые давали одинаковый результат. Глаза не выклеваны – получается, до момента обнаружения головы пролежали здесь всего несколько часов. А если верить показаниям фермера, нашли их еще ночью.
Перед уходом Алек спросил, были ли лошади в тот момент еще живы.
– Что вы имеете в виду?
– В смысле, когда им отрубили головы – после смерти? Или резали по живому и они чувствовали боль?
Купер соврала, что не знает.
Через поле к дороге тянулись следы шин. Алек показал ей фотографию. Большой фургон, марка и модель пока неизвестны.
– Видеонаблюдение есть?
Алек покачал головой.
Чуть поодаль от лошадей виднелся полуразрушенный каменный дом. Там и ночевал свидетель, по словам которого головы закапывали двое и один из них плакал. В округе полно всякого рода развалин. Брошенные тракторы и ржавые скелеты машин, хорошо заметные при свете дня. Где-то позади блеяли голодные овцы.
Солнце поднималось выше, воздух слегка прогрелся.
– Кстати…
– Что? – Алек повернул к ней голову.
– Вы спросили, видела ли я что-нибудь подобное. – В поле через дорогу паслись овцы, и одна из них сейчас смотрела на нее. Купер отвернулась и потом продолжила: – Так вот, был один человек… Крупное дело на юге, начиналось все в Кройдоне, затем появились новые случаи вдоль шоссе М25.
Где-то вдалеке залаяла собака.
– Этот человек… Он выманивал кошек из домов, бил их, потом разрезал и оставлял трупы на машинах или во дворе у хозяев – напоказ. Хвосты, конечности, головы – все по отдельности.
– Какой ужас, – отозвался Алек, скривив губы.
Купер кивнула.
– Следователи решили, что вред он хотел нанести не столько животным, сколько их владельцам. Предполагалось, что он следил за своими жертвами и ждал, когда хозяин выйдет из дома и обнаружит этот кошмар. В тот момент убийца имел полную власть над человеком, который лишился любимого существа. Для него был важен процесс обнаружения, а не убийства.
Алек вздохнул. Фермерский дом уже был в поле зрения.
– И кто это сделал?
– Пока еще рано судить.
– Нет, я про кошек. Кто их убивал?
Купер молчала.
– Его поймали?
– Расследование объявили закрытым. Полиция пришла к выводу, что это просто нашествие лис. Что ровные надрезы, конечности, разложенные на капотах машин или найденные в завязанных пластиковых пакетах, – все это лишь совпадение.
– И сколько животных погибло?
– Четыреста, – ответила Купер. – Четыре сотни кошек.
Глава 12
Купер съела свой обед – сэндвич с говядиной под тонким слоем неопознанного красного соуса и безвкусным белым хлебом – на обочине рядом с машиной.
Она чуть улыбнулась самой себе, затем, скривившись, проглотила еще один кусок (мысленно скорбя по лошадям, которые тоже превратились в мясо) и допила кофе из термоса, который до сих пор не остыл, хотя прошло уже несколько часов.