Вокруг полно шатких ограждений, в основном дырявых, денег-то на ремонт уже не дают. Наверное, в последние годы «Родная ферма» приносит одни убытки. Если бы только хозяева задумались о продаже. И если б вообще нашлись покупатели. Земля обесценивается, превращается в заброшенные участки. А эти отец с дочерью до сих пор не сдались.
Мать сбежала, девчонка почти сразу после этого бросила школу, и отец учил ее сам. Купер узнала все это от Алека.
Полицейские тогда проверили весь дом, каждый из них повсюду совал свой нос. Мать принимала варфарин из-за проблем со свертыванием крови. На флаконе значилось ее имя: «ГРЕЙС КОУЛ».
Все остальное лежало на своих местах – одежда, украшения. Ей до сих пор приходила почта. Грейс ушла год назад и с тех пор даже не пыталась связаться со своей семьей. Она не желала иметь ничего общего со своей собственной плотью и кровью.
Солнце прорывалось через облака.
Купер доела сэндвич, встала, потянулась. Почти все головы уже погрузили.
Скоро можно будет приступать к вскрытию.
Глава 13
Позже днем Майкл Стаффорд приподнялся в постели и выглянул в окно. Извозчик рассказал полиции все, что ему было известно, но они все никак не унимались. Хотели знать, где он живет, чем занимается. И чего они пристали?
В то утро никто не играл в бинго, до трейлера не доносилась громкая музыка. Ночью шел дождь, и он плохо спал.
В заливе, на горизонте, расплывались черные пятна островов.
Надо бы выпить. Надо открыть окна, проветрить тут все и немного прибраться. Повсюду валялись пустые бутылки из-под водки и рома.
Майкл вышел наружу, в лицо ударил соленый ветер. Он запер дверь и направился в магазин.
По дороге ему позвонил Джо, сказал, что сочувствует.
– Ты о чем?
Тот невнятно прохрипел что-то в ответ, а потом попросил, чтобы Майкл пришел в зал игровых автоматов к трем часам.
Майкл вырос поблизости и остался жить в этом приморском городке, даже когда разъехались все друзья. В двадцать лет он и сам сбежал отсюда, от своих ошибок, однако расплатившись за них, сумел вернуться. Еще с тех лет он прекрасно помнил местных мясников: у одного были пышные усы, у другого – грязная борода, помнил их красные лица, пенно-мясной запах из сточных труб, мыльный раствор на ступеньках, аппетитные куски мяса в витрине, прямо как в кино.
Правда, на месте мясных лавок теперь стоял небольшой супермаркет.
Автоматические двери со свистом разъехались в стороны, когда Майкл подошел ко входу. Он двинулся прямиком к отделу спиртных напитков и обнаружил его рядом с замороженными продуктами. Нашел отличную бутылку рома со скидкой, схватил ее правой рукой и пошел по длинному проходу к кассе, нащупывая деньги в кармане.
Народу в магазине было не очень много.
Может, кто-то из этих людей ему знаком? Вот пожилая женщина выбирает кукурузные хлопья. Нет, ее Майкл нигде раньше не встречал. А вот дети, уткнувшись в телефоны, стоят у полки с газетами и журналами.
Возможно, Майкл с Энни катали кого-то из них? Трудно сказать.
Он встал в небольшую очередь на кассе, и в этот момент кто-то вдруг коснулся его затылка.
Майкл резко повернулся. Бутылка выскользнула из руки и разбилась о твердый пол, осколки стекла – в растекающейся жидкости, точно камешки на берегу моря.
Сзади никого не было. Майкла затрясло, по телу пробежал холодок.
Он снова услышал звук игровых автоматов, эту жуткую музыку и скрип открывающейся двери.
Прибежал продавец с рулоном голубых бумажных полотенец и совком, начал собирать разбитое стекло и вытирать пол.
– Ничего, я… – начал Майкл.
– Мне нужно все убрать. – Продавец поставил рядом желтую напольную табличку с надписью «Осторожно, мокрый пол!».
– Я просто… – Майкл осмотрелся и замер.
Вокруг собрались другие покупатели, и все они глядели в его сторону. Да на что тут смотреть! Взгляд старушки с хлопьями был полон омерзительной жалости.
Майкла била дрожь, руки тряслись. Через открытую дверь магазина доносилась жуткая музыка игровых автоматов.
– За разбитую бутылку можете заплатить на кассе, – сказал продавец.
– На две мне не хватит, – удивленно уставился на него Майкл. – Нет столько денег.
– Тогда заплатите только за одну.
– Но я же ее не выпил.
– Зато разбили. – Продавец выпрямился. – У нас тут видеонаблюдение, мы все записываем.
– Что это значит? – Лицо Майкла искривилось. – Как это записываете?
– Чего вы так волнуетесь? Просто заплатите, и все.
– Ничего я не волнуюсь! Я спросил, в каком это смысле вы меня записываете? Зачем?
– Ну, мы всех записываем. – Продавец слегка занервничал. – Сейчас везде так делают.