Я смогу забрать деньги за Аретино только через три недели, но «Сотби» были рады открыть для меня кредитную линию наличными, и я стала прокладывать свои курс в реке вещей, делая ставки – сначала ради эксперимента, а потом более уверенно – на потенциальные свадебные подарки. Я не потянула ставку на греческую вазу с изображением свадьбы, и это меня испугало. Я чуть не потратила пять тысяч долларов на кусок керамики! Но вместо того чтобы разумно остановиться, я надула паруса и вступила в соперничество с Британским музеем за этрусскую бронзовую статуэтку, найденную при раскопках близ Сульмоны в Абруцци. Я заплатила сорок пять тысяч фунтов, но она была такая красивая, что у меня не было никаких сомнений. Я бы продолжила торг до предела, который я не очень четко определила, и, может быть, даже дальше.
Представьте нагую молодую девушку, которая сидит, одну ногу поджав под себя, а другую вытянув. В руке она держит птицу. Статуэтка двадцать шесть сантиметров высотой и весом чуть больше килограмма. Согласно каталогу, она полая внутри, шликерного литья из семи частей «из сплава 60 % Cu, 2 % Sn, 1 % Zn». На ее вытянутой ноге глубоко вырезанная надпись: «fleres* tec* sanslcver» – «богу Тек Санс, подарок». (Тек Санс – защитник детей.) Как ребенок, пускающий модель самолета, она держит птицу перед собой.
– Ты будешь богатой женщиной, – сказал мне Тони, когда увидел, что я приобрела.
– Это моей сестре на свадьбу, – ответила я.
– Тогда твоя сестра будет богатой женщиной.
Я отнесла ее в упаковочную сразу же после того, как показала Тони, чтобы не подвергать себя соблазну оставить статуэтку себе, уподобившись леди Бостон с ее драгоценностями.
Утром в свой последний день в Лондоне – я провела там неделю – я позвонила папе с почты на площади Рассел.
Как обычно, я неправильно подсчитала время. В Техасе было четыре часа утра, а не шесть вечера. Но папа привык вставать рано. Он всегда уходил на работу в четыре утра, когда я была ребенком.
– Марго? Это ты? У тебя все в порядке?
– У меня все хорошо. Не волнуйся. Я только что продала книгу, о которой я тебе говорила, за восемьдесят девять тысяч фунтов. Эго двести сорок девять тысяч долларов.
Я дала ему немного времени, чтобы переварить это. Я могла представить, как он сидит на краю постели, могла себе представить его родную лицо, родное широкую голову, знакомый шрам, который он получил, когда упал с погрузочной платформы и ударился подбородком, знакомые рыжевато-седые волосы…
– Ты продала старую книгу за четверть миллиона долларов? Ты уверена, что правильно посчитала?
– Я уверена, папа. Я хотела, чтобы ты знал. Жаль, что тебя здесь нет со мной.
– Это было бы хорошо. Мама всегда хотела поехать в Лондон. Я очень жалею, что так ее и не отвез.
– Папа, я хочу устроить все так, чтобы монастырь, настоятельница монастыря, получила полный контроль над деньгами. Что мне для этого надо сделать?
– Почему бы тебе просто ни отдать ей деньги? Выпиши чек и вручи его ей.
– Формально она не имеет права владеть ничем. Последнее слово за епископом, но он не может прикасаться к пожертвованиям.
Тебе надо поговорить с итальянским адвокатом. У монастыря должен быть адвокат. Если они получают пожертвования, кто-то должен присматривать за этим.
На самом деле я думаю, что это в основном земли. Они получают доход с земли, прибыль с продажи меда, вина, оливкового масла.
– Тогда ты можешь оформить дарственную на собственность.
– Как это сделать?
– Тебе надо с этим идти в учреждение, не просто к адвокату. Нельзя доверять одному адвокату. Пойди в отделение банка, отвечающее за оформление доверенностей, действительно хорошего банка. Ты можешь организовать все так, как ты этого хочешь, чтобы доверенность была оформлена на пожизненное пользование.