Оборудование было не просто странным, оно поражало воображение. Ребекка поняла, что присутствующие здесь люди были мастерами-механиками - и мастерами в гораздо большей степени, чем даже известные мастера Амстердама.
Но у нее не было времени размышлять. Комната заполнилась людьми, срочно начавшими передвигать мебель и оборудование в сторону, чтобы организовать временный госпиталь. Тяжелораненым фермером и его женой занимались несколько женщин. Доктор бережно уложил ее отца на стол, покрытый белой тканью, и уже снимал с него одежду. Он быстро обменялся словами с какой-то женщиной. Ребекка не могла уследить за разговором. Слишком много слов были ей неизвестны. Но она поняла смысл, увидев как покачала головой женщина. Врач явно был не уверен в исходе. Она увидела, что его черное лицо помрачнело.
Отчаяние охватило ее. Она почувствовала руку идальго на своем плече. Не задумываясь, она снова уткнулась головой ему в грудь. Слезы начали заполнять ее глаза.
Врач увидел ее лицо и подошел к ней, качая головой.
- Я думаю, что он выживет, мисс э-э-э...
- Абрабанель, - сказал идальго.
Ребекка на мгновение почувствовала удивление, что он запомнил ее слова.
Врач кивнул.
- Да. Я думаю, что ваш отец будет жить. Но... - Он запнулся, делая неуверенные жесты руками. Как будто нащупывая что-то. - У нас нет нужных лекарств, которые я бы хотел.
И опять. Что за странные термины: 'сгусток перебора', 'наркотик'?
Мавр вздохнул.
- Он потерял часть своей сердечной мышцы, но я уже послал людей в город, чтобы они привезли...
Она узнала греческое слово бета; явно не букву; и еще какое-то вещество он назвал нитро... - при чем здесь селитра?
- Это поможет.
Надежда вновь зажглась в ее сердце.
- Он будет жить?
- Я думаю, что так. Но он будет беспомощен в течение некоторого времени. Несколько дней, возможно недель. И ему нужно быть очень осторожным в дальнейшем и не волноваться.
- Что я могу сделать? - прошептала Ребекка.
- В данный момент, ничего.
Мавр отвернулся и пошел к фермеру. Мгновением спустя он уже работал в окружении помощников. Она увидела, что он собирается зашить раны человеку, и была глубоко впечатлена его очевидным мастерством и уверенностью в себе. Она почувствовала, что ее тревога начинает затихать. Все, что можно сделать для ее отца, будет сделано.
***
Комната была теперь вся заполнена людьми. Ребекка поняла, что ее ведут к двери. Через секунду, не сопротивляясь, она позволила идальго вывести ее из комнаты. Дальше, вниз по длинному коридору, они прошли в другую комнату, в библиотеку.
Она была потрясена количеством книг. Много молодых людей собрались в библиотеке, возбужденно переговариваясь. Большинство из них были молодыми женщинами - девочками, по-сути. Ребекка был поражена, увидев так много проституток в библиотеке - ведь такую нескромную одежду не разрешали носить даже в пресловутом районе Амстердама с его публичными домами, .
Она взглянула на идальго. Странно. Он, казалось, даже не замечал девочек.
Значит, это не проститутки, тут же поняла Ребекка. Этот неприличный показ своих голых ног - просто их обычай.
Она обдумывала этот вопрос, когда идальго мягко усадил ее на диван.
- Я вернусь через минуту, - сказал он. - Сначала я должен переговорить, для того, чтобы устроить вас и вашего отца. У нас телефон снова заработал.
Он вышел на несколько минут. Ребекка обдумывала странный термин, который он употребил. Она узнала греческий префикс 'теле'. Длительный разговор? - подумала она. Нет, скорее всего разговор на расстоянии.
В основном Ребекка провела время, пытаясь успокоить свои нервы. Это было нелегко - все эти молодые люди постоянно глядели на нее. Они не были невежами, просто любопытными детьми, но Ребекка почувствовала облегчение, когда идальго вернулся. Он сел рядом с ней.
- Это все кажется очень странным, - сказал он.
Ребекка кивнула.
- А вы кто?
Подыскивая слова, запинаясь, идальго начал объяснять. Они проговорили, по крайней мере, около двух часов. Ребекка настолько была погружена в разговор, что даже забыла о беспокойстве за отца.
В конце концов, Ребекка прояснила для себя даже больше, чем хотела. Она, казалось, приняла новую реальность гораздо лучше, чем идальго. Она была удивлена этим, видя очевидный интеллект этого человека. Но в конце концов она поняла, в чем тут дело. Просто он не имел ее подготовки в логике и философии.
- Итак, вы видите," - объяснила она, - в этом нет ничего невозможного. Вовсе нет. Природа времени всегда был загадкой. Я думаю, что Аверроэс был прав. - Она чуть-чуть покраснела. - Ну, вернее, так считает мой отец, но я с ним согласна.
Она резко остановилась. Идальго больше не слушал ее. Ну, не совсем так. Он слушал ее, но не ее слова. Улыбаясь глазами даже больше, чем губами.
Эти голубые глаза просто бросали ее в дрожь.
- Продолжайте говорить, - прошептал он. - Пожалуйста.
С глубоким румянцем на щеках, она замолчала.
***
Мавританский врач спас ее. Он вошел в библиотеку и подошел к ним.
- Состояние вашего отца стабильно, мисс Абрабанель, - сказал он. - Лучше всего сейчас уложить его в постель и окружить заботой. - Врач печально улыбнулся. - И подальше от этого сумасшедшего дома.
Он вопросительно взглянул на идальго. Майкл кивнул.
- Я уже переговорил с городом. - Он бросил на Ребекку взгляд, в котором сочетались забота с - сожалением? - При этих обстоятельствах, я подумал...
Он прервал фразу. В библиотеку вошла пожилая пара. Они заметили идальго и подошли. Их лица так и лучились участием.
Майкл поднялся и представил их.
- Мисс Абрабанель, это Моррис и Джудит Рот. Они согласились предоставить жилье для вас и вашего отца.
***
Остальная часть дня слилась для нее в сплошное белое пятно. Ее отца перенесли в большой автомобиль по форме больше похожий коробку. Слова 'Спасательная служба округа Мэриен' были написаны на обеих его сторонах. За ними последовал идальго в своем собственном автомобиле. Мужчины идальго уже загрузили все имущество Абрабанелей в заднюю часть автомобиля. Через очень короткое время - так быстро! так гладко! - они остановились перед большим двухэтажным домом. Ее отца перенесли вверх по лестнице на носилках в дом, затем опять вверх по лестнице в спальню, и устроили в удобной постели. Ребекка и он пошептались в течение нескольких минут. Ничего больше, кроме слов любви. Затем он заснул.
Идальго постоял немного рядом с ней. Он пробормотал что-то об опасности, нуждающейся в наблюдении. Потом быстро и ободряюще сжал ее плечо и вышел. Его отъезд оставил внутри нее чувство какой-то пустоты.
Она была в смятении. Ее ум бродил где-то далеко-далеко. Миссис Рот повела ее вниз, в гостиную и устроила на мягком диване.
- Я принесу тебе чай, - сказала она.
- Ну что, Джудит, - сказал ее муж. - Оставляю тебя здесь, с мисс Абрабанель.
Глаза Ребекки бродили по комнате. Они на мгновение задержались на книжном шкафу. Подольше на странных лампах, светящихся удивительно ровным светом.
Все вокруг казалось расплывчатом. Ее глаза перешли к камину. На каминную полку.
И замерли там.
На вершине каминной полки на видном месте расположился символ иудаизма - семисвечник-менора.
Она кивнула головой в ту сторону, глядя на Джудит Рот. Опять повернулась к меноре.
- Вы евреи? - вскрикнула она.
Дневные ужасы - страхи всей жизни - вспыхнули в одно мгновение. Слезы затопили глаза. Ее грудь и плечи затряслись. Мгновением спустя Джудит Рот уже сидела рядом с ней, прижимая ее к себе, как ребенка.
Ребекка рыдала не переставая. Она отчаянно пыталась взять себя в руки, чтобы смочь задать только один вопрос, который казался ей самым важным во всей вселенной. Задыхаясь, пытаясь вымолвить слова, ответ на которые сулил или страх или надежду.
Наконец, ей это удалось.
- Он знает? - выдохнула она.