— Пойдём потанцуем, — осторожно проговаривает Ава на ухо Саре, из-за чего глаза той немного расширяются и она в недоумении смотрит на блондинку.
— Шарп, ты поплыла что ли? Какие танцы? — Так же шепотом, почти касаясь губами мочки уха.
— Не забывай, что этот приём — месячная дата нашей помолвки, и все ожидают того, что мы сейчас встанем и пойдём танцевать, потому что, блин, это самое логичное, что мы можем сделать в этой ситуации, — Шарп почти рычит и не понимает, почему блондинка сопротивляется, когда несколько дней назад она спокойно прижималась к ней и чувствовала себя вполне комфортно.
— Боже, ладно, только держи свои руки при себе! — Проговаривает Лэнс и медленно встаёт, придерживая Аву за ладонь.
— Постарайся не показывать вида, что тебе противно.
— Сделаю все возможное, но ничего обещать не могу.
Они останавливаются в самом центре, Лэнс обвивает руками шею девушки, а та, в свою очередь, с осторожностью кладёт ладони чуть выше поясницы и делает шаг вперёд, сокращая расстояние между ними.
Сара тает, ей так нравится непорочность этих касаний, что где-то глубоко внутри распускаются орхидеи. Она призналась себе в том, что ей нравится тактильный контакт с блондинкой, но все ещё не может найти причины, почему именно все случалось так, но ради сохранения собственного имиджа и с целью не показать истинных чувств перед остальными она все ещё выпускает шипы. Сара — хрупкая роза за ядовитой броней.
Ей нравится, как поразительно тонко Ава чувствует ее. Знает, что сделать, что сказать и как прикоснуться, казалось бы, она знает ее лучше, чем сама Лэнс, и от этого в какие-то моменты встаёт вопрос: если забыть о ненависти и вечной борьбе, может быть, Шарп и правда тот самый человек, который где-то в книге судьбы был написан рядом с ее именем? А потом Сара задается ещё одним вопросом «Почему я ее ненавижу?».
Ава молчит и только осторожно касается кончиком носа виска девушки. Ей хочется заморозить мгновение и застыть в этом тихом спокойном танце, от которого на километры в стороны льётся нежность. То, как Сара обнимает ее за плечи, то, как ее дыхание проходится по шее, заставляя тело покрыться мурашками, то, как внутренние струны души ловят нужный лад и начинают играть.
Они — девушки, которые никогда не будут настоящей парой, но здесь и сейчас, играя в эту странную игру, им хочется почувствовать себя не в своей оболочке, а в тех людях, которые могли бы быть вместе. Вот только игра ли это на самом деле?
Музыка затихает, и молча, не говоря ни слова, девушки возвращаются за стол, залпом выпивая целый бокал шампанского.
— Блин, вы так классно смотритесь вместе, никто не мог оторвать от вас взгляд, — проговаривает Палмер и четыре пары глаз крайне удивлённо смотрят на него.
— Ты слишком сопливый, брат, давай заканчивай эту хрень, — Нейт хлопает парня по плечу. — Отлично, свой долг вы выполнили, выслушали поздравления, станцевали, засветились на фотографиях, теперь мы можем валить?
— Да, определённо да, — отвечает Сара, и все они поднимаются из-за стола, направляясь к выходу.
Нужный им клуб находился недалеко, и как только девушки попали в привычную атмосферу, им тут же захотелось побыстрее влиться в эту жизнь.
Они заняли дальний столик, и Хейвуд тут же притащил огромный поднос шотов.
— Нам срочно нужно нажраться, и это даже не обсуждается, — говорит Чарли, и все молча соглашаются, тут же заливая в себя очень крепкий алкоголь.
Музыка незаметно вползает под кожу, и становится практически невозможно сидеть на одном месте, так что, пробившись сквозь толпу, ребята поддаются ритмам и начинают танцевать.
В толпе людей практически невыносимо жарко, и Сара чувствует, как вниз по спине стекают капельки пота. Секунда нужна для того, чтобы схватить Чарли за руку и вытащить на улицу.
Блондинка накидывает куртку, прислоняется спиной к стене и поджигает сигарету, слишком эстетично выдыхая дым, который клубами следует вверх за едва ощутимым ветром и растворяется в темноте.
В какие-то моменты Саре хотелось быть такой же, как этот дым. Раствориться однажды и больше никогда не испытывать никаких чувств. Ни тех, что каждый раз сбивают ее с ног, ни тех, что бьют по самому больному, ни тех, которые заново учат дышать.
Но сегодня Сара была пьяна, а табачный дым только сильнее раскрепощал девушку, которой, если честно, осточертело всегда держать себя в ежовых рукавицах.
— Опять меня до кровати дотащишь? — Лэнс смеется хрипло на тяжелых бархатных тонах.
— Ты о чем? — Чарли не понимает и только глуповато улыбается, немного качая головой.
— Ну, в прошлый раз, когда мы с тобой напились, ты дотащила меня до кровати и уложила спать, тогда уже я и поняла, что с тобой можно хоть на край света, ты надежный человек, — блондинка немного не рассчитав силу хлопает подругу по плечу, от чего та едва заметно морщится и самодовольно смотрит в голубые глаза.
— Это Шарп тебе так сказала? — Брюнетка скрещивает руки на груди и выжидающе смотрит на подругу, будто хищница наблюдает за своей очередной жертвой, готовясь вот-вот вонзить клыки в шею.
— Ну да, а что тут такого?
— Ну и идиотка же ты, Лэнс, — Чарли чуть наклоняется вперед. Замирает. Готовится к прыжку. — Я даже пальцем не пошевелила, чтобы доставить тебя домой, ну, разве что нашла в твоем телефоне номер Авы и позвонила ей, а она сама приехала, забрала тебя и, вероятнее всего, уложила спать, — прыжок. Девушка говорит низко и тихо, так что блондинке приходится напрягать слух, чтобы расслышать каждое ее слово.
— О чем ты говоришь? На кой черт ей бы сдалось ехать за моим пьяным телом на другой конец города? — Сара резко выпрямляется и пытается удержать равновесие, чтобы не упасть на пол с трясущихся ног. — И почему она тогда ничего мне не сказала?
— Решила, что для твоей самооценки так будет лучше, — брюнетка пожимает плечами и делает глубокий вдох.
— Это невозможно, черт, она просто не могла так сделать, она ведь ненавидит меня! — Лэнс закрывает уши руками и трясет головой.
— О да, конечно, она всем своим сердцем ненавидит тебя, когда переживает, чтобы ты не замерзла, когда сбегает с тобой с любых банкетов, потому что тебе видите ли скучно, когда снова и снова засыпает рядом с тобой, потому что ты не можешь спать в одиночестве, и ты, упрямая дура, столько раз орала о том, что вы ненавидите друг друга, хотя так ни разу и не спросила у нее, а правда ли это? Ненавидит ли она тебя в ответ, или это просто идиотская игра в одни ворота? — Зубы злостно стискивают сонную артерию. Сара зажата в угол собственных эмоций и чувств, и она даже не знает, существует ли выход.
— То есть, ты хочешь сказать, что…
— Я ничего не хочу сказать, но, пожалуйста, перестань орать о своей ненависти, это давно не правда. Если бы это было так, ты бы не сидела здесь, не позволяла себя касаться, черт возьми, ты бы не могла спать рядом с ней, так что брось эту дурость, Сара, и хорошенько подумай без своих детских амбиций.
— Подумать о чем?
— О ней. Об Аве, — Чарли делает шаг вперед и с силой сжимает плечи девушки. — Иначе ты рискуешь потерять то, чего у тебя еще даже нет.
— Ты взрываешь мой мозг, господи, — Лэнс прикрывает глаза, и ей не хочется терзать себя размышлениями. — Я подумаю об этом завтра на трезвую голову, я обещаю, а пока давай вернемся внутрь, мне срочно нужно выпить.
Как только девушки заходят обратно, Сара тут же закидывает в себя пару шотов и обводит взглядом клуб в поисках Шарп. Ава танцует почти в самом центре вместе с Зари и ещё парой девушек. Ее движения плавные и мягкие, будто бы в них заключена сама музыка, и блондинка невольно засматривается на неё, растворяясь в общей атмосфере алкоголя и приятных ритмов.
Одна из незнакомых ей девочек небрежно кладёт ладони на талию Авы и двигается синхронно с ней, от чего Лэнс чувствует неприятный укол где-то под рёбрами. Руки сами собой сжимаются в кулаки, а на лице красной краской разливается какая-то первородная ярость.