Была в Петербурге у царицы Прасковьи Федоровны еще загородная усадьба. Она находилась на левом берегу Фонтанки, в районе современного Лештукова моста. Территория усадьбы простиралась от Фонтанки до современного Загородного проспекта. Здесь деревянный дворец стоял в окружении регулярного сада. В 1745 г. эту усадьбу императрица Елизавета Петровна подарила своему лейб-хирургу Лестоку (Лештуку). Для него Растрелли построил новый дворец.
Еще Петр подарил невестке в 1716 г. мызу в Петергофе и Крестовский остров, который затем поменял на остров Петровский.
С 1720 г. здоровье царицы Прасковьи Ивановны резко ухудшилось. Она стала ездить лечиться на воды, но это не помогало, она постоянно страдала разными недугами. М. И. Семевский писал:
«Она обрюзгла, опустилась, сделалась непомерно раздражительна, и под влиянием этих болезней являла иногда характер, как увидим ниже, в высшей степени зверский… Надо думать, что кроме лет, впрочем, еще не преклонных (58), болезнь ее развилась и от неумеренного употребления крепких напитков. Кто бы ни приезжал в привольное село Измайлово, либо в ее дом в Петербурге, кто бы ни являлся к хлебосольной хозяйке, он редко уходил, не осушив нескольких стаканов крепчайшего вина, наливки или водки. Царица Прасковья всегда была так милостива, что сама подавала заветный напиток, сама же и опорожняла стакан ради доброго гостя. Даже выезжая куда-нибудь, царица приказывала брать с собой несколько бутылок вина… Нельзя слишком обвинять в этой слабости старушку; она пила так же, как пили все или почти все аристократки петровского двора».
Скончалась царица Прасковья Федоровна 13 октября 1723 г., в день празднования Иверской иконы Божией Матери, на следующий день после своего 59-летия. Перед смертью она пожелала, чтобы в гроб ее положили портрет покойного мужа Иоанна Алексеевича, затем попросила зеркало и долго смотрелась в него, как бы прощаясь сама с собой.
Петр возвратися в столицу 16 октября и дал распоряжения о пышных похоронах. Похоронили царицу Прасковью 22 октября, в день празднования Казанской иконы Божией Матери. Церемония похорон прошла по проекту, разработанному петровским герольдмейстером графом Санти. Открытый гроб с телом царицы Прасковьи установили на катафалке под большим балдахином из фиолетового бархата. Во время шествия похоронной процессии раздавался звон колоколов всех храмов Петербурга. За катафалком двигался государь, члены царской семьи, знать, дамы – в каретах, мужчины – пешком. Гроб с телом покойной предали земле перед алтарем Благовещенской церкви Александро-Невского монастыря. Позднее рядом похоронили ее дочь Екатерину и внучку Анну Леопольдовну.
Свадебный брат Федосей Скляев
Изображенный на гравюре А. Зубова «Свадьба Петра с Екатериной» вторым слева от Петра свадебный брат Федосей Моисеевич Скляев был ровесником Петра. Его отец, уроженец Новгорода Великого, служил в подмосковном селе Преображенском царским конюхом. Кстати, другим царским конюхом в Преображенском был Данила Меншиков, отец будущего генералиссимуса, а еще одним конюхом там же – Авдей Меншиков, сын которого Гаврила стал, как и Федосей Скляев, знатным корабелом. Вот такие дети были у преображенских конюхов.
В 11-летнем возрасте Федосея Скляева записали в Преображенскую потешную команду, сформированную для воинских забав малолетнего царя, а в 16 лет Федосей помогал юному государю Петру Алексеевичу создавать потешную флотилию на Переяславском озере под руководством голландца Франца Тиммермана. При этом и государь, и его помощники из потешного войска с одинаковым упорством осваивали корабельное плотницкое искусство, приобретая и мастерство, и кровавые мозоли на руках. В этот период Петр отметил трудолюбие и способности своего потешного.
Весной 1696 г. Федосей Скляев трудился на Воронежской верфи, опять под руководством Тиммермана, где участвовал в выполнении плотницких работ при создании галеры «Принципиум». После окончания ее строительства Скляева зачислили на галеру матросом, командовал этой галерой в походе к крепости Азов сам государь. А уже на следующий год бомбардир Преображенского полка Федосей Скляев отправился волонтером в составе Великого посольства в страны Западной Европы обучаться корабельному строительному делу. Среди учеников там же был сам государь, скрывавшийся под псевдонимом Преображенского полка Петр Михайлов. Впрочем, все кругом знали, кто прячется под этим именем, но из уважения к государю делали вид, что общаются с простым смертным.