18 + Глава 17. Школота.
18 + Глава 17. Школота.
Директор мрачно рассматривал сидевшую перед ним преподавательницу химии и биологии, Надежду Петровну Кондратьеву, заслуженного учителя Якутской АССР, члена КПСС, парторга школы.
- От кого вы узнали криминальные обстоятельства гибели Полетаева?
- Так... прозе.... патологоана’том рассказал.
Она так и сказала, поставив ударение на последний слог. Поправлять ее было, как всегда, бессмысленно.
- Почему вам?
-Так не мне... следователю... я за дверями сидела.
- За какими дверями?
- Так в милиции.
- Что вы там делали?
- Так... заявление носила... на соседку. Ее сожитель...
- Ясно, - прервал ее директор, - Вы были в участке, случайно услышали сведения, которые для ваших ушей не предназначались, поняли, что речь идет о Полетаеве...
- А я про что! - вновь заблестели серенькие простоплетные глазенки, и химичка, облизнув губы, принялась упоенно вспоминать, - Главно дело, слышу - Полетаев, Полетаев! Фамилие знакомое... А тут оне и говорять... художник... Ну, я привстала, этак вот, и слушаю... А оне...
- Я в курсе, Надежда Петровна. Можете не повторять... Почему вы сочли для себя необходимым сообщить все эти подробности Ираиде Фридриховне.
- Эта... Чо?
- Зачем сообщили Ираиде?
- Так это, она же сама трубку взяла... Кто ей виноват?
- Кому вы еще это сообщили?
- Так этому, как его... Ефиму что ль?
- Семену Ефимовичу?
- Так да, он потом трубку взял... Только закричал так это... Слышу, закричал...
- Детям тоже рассказывали?
- Дак нет, не было у меня уроков в тот день... Я потому и позвонила из автомата...
Директор закрыл глаза, и подумал, как эта... особа до своих преклонных лет умудрилась дожить, и почему ее еще в колыбели не придушили! Позвонила из автомата... Калашникова...
- А оне еще и говорят, одноклассник его опознать не мог сразу... Потом по шраму опознал... Вот ведь оно как! Матери то горе-е-е!
- Вы и матери Полетаева позвонили?
- Нету-у-у... Я же не классный их руководитель... у меня ее телефона не было...
- А то бы и ей позвонили...А почему вы на следующий день не расписали детям в красках, как именно погиб их товарищ?
- Это... так забилитенила я... Почечуй у меня ...
- Ясно! Я должен вас предупредить, если вы не поняли. Вы разглашали тайну следствия... По городскому телефону автомату... Мне позвонили от... Из комитета...
- Из... эта... какого кабинета Ахмет...Магомет... Рагимыч... Никак не могу запомнить ваше фамилие... То есть имя отчество...
- Из комитета госбезопасности...
- Ой-йей!!! А как же они прознали, что я это я!
- Вот уж не могу вам сказать, это вы у них сами спросите, если будете еще кому-нибудь разглашать тайну следствия. Пока они вас предупредили...
- И чево теперя?
- А тово теперя, - пояснил директор, из последних сил сдерживая слепящую ярость, - Что по ходатайству первого секретаря горкома вас переводят преподавать химию в вечернюю школу при колонии строгого режима.
- Это к-у-уда?
- Вас туда будут доставлять спецтранспортом.
- А как же?
- Документы я подготовил, из расписания вас вычеркнул. Лаборантка ваши вещи все собрала, вон они у порога. Такси я заказал за свой счет. Вас доставят домой, или куда скажете.
- А как же... мои ученики здеся...
- Здесь нет ваших учеников! - рявкнул директор, -Заберете документы у секретаря... Халима!!! Помоги Надежде Петровне покинуть мой кабинет...
Химозу как ветром сдуло вместе с ее почечуем. Что это за болезнь, директор не знал, и наводить справки не собирался...
***
Директор долго пытался взять себя в руки и вернуть привычный ритм своему дыханию. Наконец спортивная молодость дала себя знать, он задышал ровно, и принялся визировать накопившиеся бумаги. Халима всегда вываливала их скопом на его стол.
- Что, правда, что ли из КГБ вам звонили?
- Халима! Ты в уме или нет! Вот будто есть дело КГБ до этой колоды!
- Ну что вы горячитесь, Рахим Ахмедович, вам это вредно!
- Иди куда-нибудь, Халима, не мешай мне работать.
- Сейчас пойду, только ответьте сначала, первый секретарь точно за нее ходатайствовал?
- Нет, просто сказал, что знает, куда ее пристроить, а уволить ее мне формально не за что... Профсоюз не позволит...
- Бедные ЗК.
- Ее не хочешь пожалеть?
- Нет, что то не очень... А вот что бы я хотела, так это посмотреть, как она им свою сагу о влюбленном гермафродите поведает...
- Что!!!
- Вы бы это слышали...
- Быть такого не могло! Тебя кто-то разыграл!
- Ага, как же. Вы забыли, что я в ее лаборантской на полставки пробирки мою?
- Поклянись, что не врешь!
- Эх, Рахим Ахмедович...
- Халима? Скажи, что пошутила, прошу тебя как дочь...