***
- Так ты поэтому не женился? - отдышавшись, любопытно поинтересовался Джим. - Нет, - Боунс снизошел до ответа только после чувствительного тычка под ребра, - я был бы очень скучным мужем, - Маккой прижался поцелуем к его виску. - Ну, знаешь, из тех, кто всегда говорит: «Да, моя дорогая». - И ты останешься здесь спать? - На капитанской кровати? - риторически спросил он, аккуратно выпихивая Кирка с середины. - Да, моя дорогая, - лениво огрызнулся Маккой. - Я бы с тобой все равно не развелся... - задумчиво сказал Джим его плечу. И тоже заснул, поверхностным неглубоким сном. И разбудило его не движение, а то, что стало прохладнее. В слабом отсвете кормовых фонарей, чей дрожащий свет проникал в каюту, Джим видел, как тихо и по-военному быстро одевался Маккой. - Ну и куда ты? Боунс обернулся, усмехаясь, уже в процессе застегивания рубашки. И Кирк вновь обратил внимание на странный крест, до которого нельзя дотрагиваться. - Одно дело, когда твой друг заигрался с тобой в карты до ночи и совсем другое, когда «друг» уходит от капитана утром и от него на морскую милю несет сексом и алкоголем. Джим разочаровано кивнул, соглашаясь с выводами; хорошо, что хотя бы у одного из них сохранилось подобие критического мышления. Но, с другой стороны, не так уж сильно Кирка волновало мнение команды касательно его морального облика. - Реи, - лаконично напомнил ему Маккой, догадавшись, о чем думает капитан. Ах да, реи и веревки. - Так что? Я теперь попаду в ад? - легкомысленно поинтересовался Кирк, потягиваясь всем телом с ленивым удовольствием, весело глядя на врача. - За то, что согрешил со священником? Ты собираешь души грешников и обрекаешь их на адские муки? - Сколько раз тебе говорить: я - врач, а не... - Боунс оборвал себя, махнув на него рукой. - Да, ты попадешь в ад, Джим! - серьезно произнес Маккой, накрывая его губы в легком целомудренном поцелуе, и, подходя к двери, улыбнулся. - Спокойной ночи, капитан. Ведь только мы с тобой знаем - ада не существует.
***
Кирк вновь почти уснул, но ближе к рассвету его буквально подкинуло на постели. Мысль, такая незначительная и незаметная, но не дававшая покоя. Он вскочил и заметался по каюте, зажигая фонарь и пытаясь понять, не приснилось ли это ему. Джим удивился, увидев в зеркале свое побледневшее лицо со странно застывшими глазами. Вот оно. Кестер Макмюррей никак не мог назвать его «имя». Потому что не знал его.
***
Примечание к части
*Нактоуз - ящик или шкафчик, в котором укреплен компас.
Глава 5.
К утру Джим убедил себя, что ему показалось. Или приснилось. Ну, как убедил - решил, что такого просто не могло быть: Маккой не называл его по имени, и это с ним так подло пошутило его собственное воображение. А поднявшись на палубу, он сразу первым делом заметил его. Доктор стоял у перил, вглядываясь вдаль. Внимательно наблюдал за равномерными волнами, гипнотизирующими своим однообразием, неприятно напоминая хищного зверя, подстерегающего добычу. - Ты ждешь сигнала? - Что? - растерянно спросил его Маккой, отвлекаясь. - Просто ты всегда... - Джим оборвал себя, понимая, как глупо прозвучит то, что он хочет сказать. - Ты всегда так странно смотришь на море, - тон капитана стал серьезным, - словно чего-то ждешь. - Возможно, - интригующе произнес тот с каким-то темным подтекстом. Джим невесомо провел рукой по его спине, вспоминая, как его пальцы сжимали эти плечи и то, как одуряюще хорошо было ночью. Боунс бросил на него быстрый нечитаемый взгляд, Джим заметил только то, что его такие красивые глаза стараются не выдать никаких эмоций. От слишком личных мыслей его отвлек окрик: - Скалы, сэр! Капитан довольно быстро добрался до мостика и вгляделся туда, куда указал смотрящий. Джим теперь уже вместе с боцманом и навигатором удивленно взирали на непонятно откуда взявшуюся скалистую полосу у горизонта и, судя по завихрениям воды, подводные скалы. Уже совсем рядом. Осложнялось все стелющимся искристо-белым туманом, медленно наползающим на явно виднеющуюся вдали землю. Одинокие и разрозненные клочья тумана низкими облаками цеплялись за поднявшиеся из воды изломанными драконьими клыками подводные камни. - Какого хрена они здесь? - прошептал капитан. - Их нет на карте, - проговорил Кирк и переспросил, уже обращаясь к боцману: - Нет же? Я не мог не заметить на карте такой огромный и опасный остров. И жуткий скалистый подход к нему. К тому же здесь явно есть мальстремы*. - Так точно, сэр, - подтвердил его опасения тот, - на картах его нет, да и это странное течение не указано. Нас сносит к востоку, хотя остров прямо по курсу, и мы не можем отойти от него дальше - корабль разворачивает. - Кто лоцман? - У нас его нет, сэр, - с досадой отозвался первый помощник. - Никто не знает местный фарватер. В этом участке моря нет никаких скал. По крайней мере, не должно быть, - разочаровано закончил боцман. - То есть, от того как скоро мы сядем на мель или распорем скалой бок, нас пока спасает только исключительное везенье? - Боюсь, что так, капитан. - Что за паника? - весело спросил Боунс, поднявшись к ним на мостик. И взяв у отрешенно раздумывающего над сложившейся ситуацией капитана подзорную трубу, увидел вдалеке скалы. Доктор резко посерьезнел. Джим впервые в жизни видел, чтоб человек так стремительно бледнел. - Никакой паники, - спокойно ответил Кирк, вглядываясь в землю, окутанную покровом тумана, - всего лишь то, чего нет на картах. Не в первый раз нас так подло подставляют картографы. Приказав развернуться, он вновь отвлекся на спор с навигатором, который упорно советовал не сопротивляться течению и, следуя по нему, обойти остов. Боцман же не соглашался, здраво указывая на то, что по ходу течения могут оказаться подводные скалы, которые смертельно опасны для корабля. В этом слаженном хаосе принятия решений абсолютно внезапно прозвучал знакомый вопль марсового: - Человек за бортом! И бросаясь к перилам, Джим уже знал, что увидит. Нет, Боунс не стал драматично нырять или как-то иначе привлекать к себе внимание: он, скользнув по канату и вновь демонстрируя нечеловеческую ловкость, сошел на воду. В лучших традициях древних земных легенд, прошелся по ней и остановился на расстоянии нескольких ярдов от сопротивляющегося течению «Энтерпрайза». Оставаясь стоять на волнах и, запрокинув голову, смотреть, как корабль пытается маневрировать. Шхуну относило волной, но он стоял и смотрел. И это пугало сильнее, чем попрание всех известных законов материальной вселенной. Словно не он застыл среди моря, словно не происходит ничего неправильного. - Там скала, - прошептал боцман, убеждая себя в происходящем, заставляя пошатнувшуюся картину мира встать на место, - ее не видно, но там просто скала, и он стоит на ней... - Разворачивай! - приказал Джим рулевому, он услышал, как протяжно стонет корабль, словно от боли, выполняя такой резкий и непредвиденный маневр. Их все быстрее сносило течением. Джим увидел, как отрицательно Маккой качнул головой и по губам успел прочесть такое печальное «ты не успеешь». Затем доктор медленно поднял руку, раскрытой ладонью в жесте прощания и пожелания удачи. И резко отвернувшись, быстро пошел в клубящийся туман, срываясь на бег. Дымка все сильнее окутывала его фигуру, пока не скрыла ее полностью. И в тот же миг рассветный туман, словно живое существо, вспыхнул, озарив и небо, и коварное море. А затем начал таять, исчезая. Так же неуловимо в его прозрачно белом сиянии растворился далекий остров. И подводные скалы.