— Ты поедешь в Москву, — Мария Федоровна неожиданно перевела разговор на другую тему, — увидишь графа Ростопчина. Он молодец, такой молодец! Но совершенно потерял голову! Ему всюду мерещатся заговоры, шпионы! Он вцепился мертвой хваткой в какого-то купеческого сынишку по имени Верещагин, требует самого сурового наказания! Андрей Васильевич, ты уж там разберись с ним. В Петербурге все уверены, что дело пустяковое! Молодой человек просто попался Ростопчину под горячую руку.
— Непременно, ваше величество, непременно.
* * *Генерал Вилсон прогуливался в парке, заложив руки за спину.
— Моцион пошел на пользу. Я вполне готов к новому обеду: как раз получил приглашение от ее величества Елизаветы Алексеевны, — с гордостью сообщил он.
— В путь! В путь! — с нетерпением воскликнул я.
Из Павловска мы заехали за моим камердинером. По дороге я вкратце объяснил Жану, что нам предстоит изобразить двоих роялистов, сбежавших от революции в Англию, а теперь приветствующих возрождение монархии во Франции, пусть и в лице Наполеона.
— Смотри, не вздумай назвать меня барином! — напутствовал я мосье Каню. — Обращайся ко мне запросто — Ан- дре и все. Для поляка я буду мосье Андре де Волане.
Гостиница представляла собой две большие избы. Мы вошли в сени, соединявшие эти избы, Вилсон повернул на правую половину, и мы оказались в общей зале. Трактирщик с сальными волосами поднял на нас полусонные глаза с надеждой, что мы сей момент растворимся в воздухе и ему не придется прерывать сон.
— Не тревожьтесь. Мы идем к господину Гржиновскому, — успокоил его Вилсон.
Мы направились к лестнице. Трактирщик ленивым взмахом руки послал за нами подростка, а сам вновь погрузился в дремоту. На втором этаже я забрал у полового фонарь:
— Ступай себе. Мы сами знаем номер.
Роберт сунул ему монетку.
Мальчишка поднял на нас глаза, имея намерение отблагодарить нас, но тут дремотная скука накатила и на него, и с потухшим взглядом он потащился вниз.
На небольшом пятачке оказалось четыре двери. Вилсон постучал в крайнюю по левой стороне. Прошло несколько секунд, но никто не ответил.
— Спит, — произнес Роберт и постучал сильнее.
Мы напрасно прождали целую минуту. Нехорошее предчувствие охватило меня. Вилсон поднял руку, чтобы постучать в третий раз. Но я опередил его, попросту толкнув дверь. Она отворилась.
— Жан, постой здесь.
Я поднял фонарь, и мы с Робертом вошли внутрь.
В скромной комнатенке слева находился платяной шкап и железный рукомойник. Справа — узкая кровать. Прямо напротив входа блестел сумеречной синевой прямоугольник окна, выходившего на Невский. Перед окном стоял стол. За ним, уткнувшись лбом в столешницу, сидел постоялец. Из-под его левой лопатки торчала рукоятка ножа.
— Приятный сюрприз! Ничего не скажешь, — промолвил я.
— Скорее! Уходим отсюда! — Вилсон схватил меня за руку.
— Не спеши, — остановил я его. — Пан Гржиновский уже не опасен.
— Я не хочу, чтобы меня застали здесь, — сказал Роберт.
Я осветил пол и увидел засохшую кровь.
— Бежать за убийцей поздно, — заключил я. — Он уже далеко отсюда. Похоже, тот же злодей, что проник в мой дом.
Я приоткрыл дверь, выдал мосье Каню деньги и приказал:
— Жан, ступай вниз и потребуй самого лучшего вина. Оставь хозяину на чай половину стоимости бутылки. Не вздумай прикарманить эти деньги, я проверю!
— Андре! За кого ты меня принимаешь?! — возмутился французишка.
Я хотел было огорчить его тем, что игра в друзей отменяется, но вовремя остановился. Пусть покочевряжится, изображая роялиста. В свете задуманного мною это пойдет на пользу.
— Жан, только смотри, чтобы половой не поднимался сюда! Трактирщик непременно пошлет мальчишку в услужение! Ты должен отделаться от него. Дашь ему денег на лестнице, чтобы только отстал. Понял?
— Понял, — ответил Жан и обиженным шепотом спросил: — Сударь, а может, все-таки возьмем гарсона? Пусть он прислуживает за столом. А то как-то странно получается.
— Какой гарсон?! — возмутился я. — Делай, как я велел. Ты принесешь вино, а я разолью его по бокалам. С удовольствием поухаживаю и за Робертом, и за тобой.
Французишка отправился вниз, а я вернулся в номер. Вилсон с нетерпением ждал меня.
— Думаю, твои предосторожности излишни, — промолвил он.
— Какие предосторожности?
— Ты послал слугу на разведку, — сказал Роберт.
— Я послал его за вином! — ответил я.
— За вином? Что за идея? — удивился англичанин.
— Потом объясню! — прекратил я расспросы. — Извини, но я вынужден попросить тебя нести караул. Приоткрой дверь и следи за коридором, а я обыщу пана Гржиновского. И кстати, это точно он, пан Гржиновский?