В какой-то степени эти замечания М.-П. Рей перекликаются с восхвалениями Александра I Михайловским-Данилевским (который, правда, опубликовал у себя только первую половину приказа Александра I от 6 января). В его записках содержатся многочисленные пассажи, подчеркивающие благородство и миролюбие Государя. «По его воле войскам было строго подтверждаемо о дружественном обхождении с французами и о соблюдении подчиненности. Успокоенные словами Его и печатными объявлениями Главнокомандующего, в которых изложены были миролюбивые виды союзных монархов, жители тех мест, куда вступала Главная армия, нигде не оказывали сопротивления и охотно выносили на биваки жизненные припасы, сено, овес и дрова»[192].
В приказе Александра I от 6 января говорилось: «Воины! мужество и храбрость ваша привели вас от Оки на Рейн. Они ведут нас далее: мы переходим за оный, вступаем в пределы той земли, с которою ведем кровопролитную, жестокую войну. Мы уже спасли, прославили отечество свое, возвратили Европе свободу ея и независимость. Остается увенчать подвиг сей желаемым миром. Да водворится на всем шаре земном спокойствие и тишина! Да будет каждое царство под единою собственного правительства своего властию и законами благополучно! Да процветают в каждой земле, ко всеобщему благоденствию народов вера, язык, науки, художества и торговля! Сие есть намерение наше, а не продолжение брани и разорения. Неприятели, вступая в средину царства нашего, нанесли нам много зла, но и претерпели за оное страшную казнь. Гнев божий поразил их. Не уподобимся им: человеколюбивому богу не может быть угодно бесчеловечие и зверство. Забудем дела их, понесем к ним не месть и злобу, но дружелюбие и простертую для примирения руку. Слава Россиянина низвергать ополченного врага, и по исторжении из рук его оружия благодетельствовать ему и мирным его собратьям»[193]. Александр I апеллирует к основам православной веры: «…любите враги ваша, и ненавидящим вас творите добро». Он призывает к кротости, великодушию, христианскому благочестию, сохранению доброго имени и славы «мужественного и добронравного народа», но одновременно (как это было и в конце обращения Барклая де Толли) напоминает о «строгим мерах», к которым прибегнут командиры по отношению к непослушным[194].
Этот приказ будет распространяться во Франции наравне с декларациями и прокламациями союзников[195].
Для сравнения отметим, что другие сюзерены и командующие могли быть гораздо менее внимательны к чувствам французов и не слишком сдерживаться в своих речах и прокламациях.
24 декабря 1813 г. король Пруссии Фридрих-Вильгельм III во Франкфурте на Майне также подписал прокламацию «К моей армии». Но в этой прокламации не было призывов к миролюбию, прощению и т. п. Король сообщал, что он уже утвердил новую награду — железный крест — для тех, кто отличится в наступающей кампании. Также из пушечного металла, что захвачен у врага, решено отчеканить медаль с надписью «1813 год». С цветами плакетки пока еще он не определился, но за этим дело не станет. В завершение выражалась надежда, что 1814 год будет годом завершения «нашей благородной борьбы», чему, кстати, будет посвящена еще одна медаль[196].
Довольно прямолинеен был и прусский командующий Силезской армией Г.Л. Блюхер. В своей прокламации от 1 января жителям левобережного Рейна он не слишком озаботился об умеренности оборотов речи. Сначала заявлялось, что Силезская армия пересекла Рейн в целях установления мира и независимости наций, поэтому «все жители городов и деревень могут спокойно оставаться в своих домах, а работники на своих постах продолжать выполнять свои обязанности». Но далее следовало грозное предупреждение: все коммуникации с правительством Наполеона следовало прекратить. Те же, кто нарушит этот приказ, будут признаны виновными в измене, предстанут перед военным судом и наказаны смертью[197].
195
Например, отпечатанный экземпляр этого приказа от 6 января Александра I своим солдатам был передан 12 февраля 1814 г. мэру города Пюизо. Комментируя этот акт, местный краевед А. Дюмениль счел, что призыв русского императора к умеренности был сделан «под вдохновением великого религиозного волнения» и «под влиянием успехов русского оружия». См.:
196
Recueil de pièces officielles… Р. 18–20. Короткая прокламация шведского короля от 12 февраля 1814 г., в которой он позиционирует себя перед французами как защитник интересов шведского народа, все еще переживающий за своих бывших соотечественников. Карл XIV Юхан заверяет, что суверены не хотят войны наций, но они хотят, чтобы государства были независимы. Все «просвещенные люди» хотят сохранить Францию, но они также хотят, чтобы она больше не была бичом людей. См.: Recueil de pièces officielles… Р. 97.