Я думаю, что фармацевтической промышленности известен и этот, полный вариант мифа.
Сердечный привет,
ЯЛВ
Кос, Греция, понедельник
Если нет желания, то и лекарство не поможет? Что ж, наука дала мужчинам не только афродизиак, но и лекарство для самого жестокого обмана. Я не люблю тебя, не хочу, но ты, дорогая, еще долго об этом не узнаешь. Достаточно одной таблетки голубого цвета. Она гарантирует сексуальную готовность в течение почти шести часов. Если в упаковке находится тридцать таблеток, то легко подсчитать, что с кровати можно не вставать семь с половиной дней. Если захочется. Тяжело приходится женщинам. Возможно, поэтому они научились лгать, если дело касается «этой» сферы. Когда уже нельзя ссылаться на головную боль, то можно стать самой изощренной притворщицей на свете.
Неподражаемой.
— Тебе было хорошо?
— Чудесно. Ты не слышал?
У мужчин с притворством в этой сфере проблем гораздо больше, и когда уже нечего изображать, потому что факты говорят сами за себя, то они бросают в лицо любимой женщине реплику «это все из-за тебя» либо вынуждают ее стараться еще больше. Как в старом еврейском анекдоте: если болят руки, то не следует выходить замуж. Во всяком случае, за импотента.
Когда уже не помогает висение на лампе и прочие акробатические трюки, мужчина либо уходит, либо начинает изменять напропалую. У него есть оправдание.
Сегодня у него появилась таблетка голубого цвета. Если он еще любит свою женщину, если ему хочется ей нравиться, то он примет пилюлю втайне от нее.
Однако опасность кроется в другом, не в теле. Виагра дает мужчинам свободу, как когда-то противозачаточные таблетки дали ее женщинам. Она лелеет мужской нарциссизм. Обычный мужчина в любой момент может превратиться в Тарзана. Надо заметить, что я не знаю ни одного мужчины, который публично, но не ради провокации, признался бы в том, что для успешного секса прибегает к виагре. Я также не слышала о мужчинах, которые долгое время притворялись бы, пусть далее из жалости, что испытывают влечение к своим женам.
Они этого не делают и, более того, причину не удач всегда ищут не в себе, а в ней. Зато я знаю женщин, которые на бабских посиделках до слез потешаются над своими любовниками, горстями глотающими виагру, и при этом делают вид, что природа Дон Жуана не позволяет им отдыхать в спальне. Можете мне поверить, этот смех ужасен.
Его бы испугался не один мужчина, даже тот, для которого перспектива прятать упаковку с виагрой в ванной представляется настолько же невероятной, как и сказочный железный волк.[14] Чтобы он да прибегал к химии в алькове? Никогда!
Пока.
С уважением,
МД
Франкфурт-на-Майне, вторник, вечер
В том районе Франкфурта, где я живу, находятся здания семи банков, центральные офисы четырех общегерманских страховых фирм, пять итальянских ресторанов, четыре магазина, владельцы которых итальянцы, и один большой итальянский римско-католический костел. Большинство транспортных средств, паркующихся недалеко от моего дома, это мотороллеры Piaggio, автомобили «фиат», «альфа-ромео» или «порше». Итальянец, если уж он не покупает итальянскую машину, копит деньги до тех пор, пока их хватит на «порше». Итальянцы считают, что ездить на «порше» — это никакое не предательство национальных интересов. Если бы речь шла о чем-то худшем, чем «порше», то это было бы предательством. «Порше», считают итальянцы, только потому немецкая, а не итальянская, что нельзя, чтобы в одной стране был и папа римский, и заводы «Порше» одновременно. Для итальянцев, по крайней мере тех, с которыми я встречаюсь и разговариваю (мои соседи, владельцы магазинчиков, официанты), автомобиль марки «порше» — святыня и предмет вожделения одновременно. Я сам видел (и слышал), как Антонио, владелец химчистки, что на углу, присвистывал и молитвенно складывал ладони, завидев на улице «порше». Антонио точно так же складывает ладони и точно так же свистит, когда мимо его химчистки проходит красивая молодая женщина. Чем длиннее ее волосы (лучше светлые) и короче юбка, тем громче его свист и тем набожнее жест его сложенных ладоней.