Гусев зажег свет. На кровати лежала мадам Куку.
- Я так и знал! Я сразу подумал, что-то тут не так. И рисунок… Думали обмануть меня? Меня? Приняли меня за дурака? - гневно заявил Володя.
- Простите меня, мой король! Я так перед вами виновата, - слезы хлынули снова. Любимая фрейлина королевы стала покрывать поцелуями лицо Гусева, изредка демонстрируя прекрасную грудь, - Вы такой нежный, такой восхитительный. Если вы меня оттолкнете, то я умру!
- Вчера ты меня ненавидела, а сегодня безумно влюблена? - удивился Гусев.
- Вы открыли мне двери в рай! - слишком пылко сказала мадам Кудзу.
- Чего же ты хочешь? - рассудительно спросил Володя.
- Чтобы это не кончалось...
- Две-три ночи, и королева догадается обо всем.
- Я вам нравлюсь? Я не холодная ледышка?
- Ты предлагаешь мне развестись с «холодной ледышкой»? Этого не будет, - твердо заявил Гусев.
- Вы мужчина! Это ваша обязанность решать вопросы! Неразрешимые, невозможные, невероятные!
- Официальная фаворитка?
- Нет! Меня все будут презирать.
- Я подумаю.
Кудзу нехотя встала, и, явно стесняясь, начала одеваться.
- Подожди. Мне кое-что пришло в голову, - остановил женщину Гусев, - Возьми в ванной полотенце и принеси.
Кудзу принесла полотенце, и остановилась перед Володей, закрывая свою грудь.
- Полотенце положи рядом со мной, оно потребуется, если тебя будет тошнить. Становись на колени и поласкай меня.
Женщина с неохотой подчинилась, её насторожила фраза о тошноте. Через пару минут Гусев взял Кудзу за уши и притянул к себе. Женщина замотала головой и смогла вырваться.
- Вы мерзкий извращенец!!!
- Теперь представь себе, что это извращение длится час! Появишься к королеве в слезах, расскажешь ей про отвратительные причуды её мужа. Это отобьет у твоей подруги любое желание о твоей отставке.
- Да! Трудно представить себе женщину, которой понравится это!
Мадам Кудзу подумала, что к жемчужному ожерелью пора добавить рубиновую брошь.
* * *
Весь утренний массаж Гусев размышлял о мадам Куку. Стоит ли её молодость и чувствительность каких-то существенных затрат. Власть не интересовала Володю, он мог бы пожертвовать той или иной функцией в пользу королевы в обмен на её лояльность. Вильгельмина была достаточно образована и умна, чтобы не навредить в управлении страной. Особенно, при условии контроля со стороны крайне консервативного премьер-министра. С другой стороны, Гусев не ожидал от мадам Куку любви, та производила впечатление достаточно расчетливой женщины, достаточно горячей, чтобы скрасить Володе одинокие ночи. Её репутация защищала их обоих от сплетен, что было немаловажно.
Сразу после завтрака Гусев приказал адъютанту назначить королеве и премьер-министру встречу за ужином.
* * *
- Сир, я безусловно всё понимаю. Неземная красота королевы, её молодость, медовый месяц… Но назначение кабинета министров - это слишком важный инструмент власти, - не выдержал Абрахам Кёйпер.
Гусев укоризненно посмотрел на премьера, затем бросил страстный взгляд на королеву.
- Я думаю, вы меня неправильно поняли. Только утверждение! Вы представляете королеве кандидата, а та утверждает его кандидатуру, - Володя пристально посмотрел на каждого собеседника.
- Или не утверждаю! - осмелела королева.
- Безусловно, моё солнышко. Безусловно, моё счастье!
- Наши деловые договоренности касательно производства боеприпасов остаются в силе? - премьер обеспокоился поставкой патронов и снарядов в любимую Германию
- Да. Я считаю, что не нужно смешивать высокую политику и бизнес.
Премьер успокоился, и через некоторое время откланялся. Собралась к себе и королева.
- Ты была этой ночью восхитительна. С нетерпением жду повторения сегодня, - медовым голосом сообщил жене Гусев.
«Старый сатир!» - подумала королева и поспешила к себе. Ей еще требовалось подкупить мадам Кудзу, которая взбрыкнула, не желая превращаться в низкопробную шлюху.
* * *
Австро-Венгрия вступила в войну, не завершив мобилизацию. Толку для Германии от неё было мало. Боеспособность её армии оставляла желать лучшего, основном из-за присутствия разных национальностей. Италия выжидала. Болгария дала твердое согласие, но также тянула время, хотя её армия отличалась высокой боеспособностью, и могла оттянуть на себя значительные силы российской армии.
Гусеву было понятно, почему Болгария отрицательно относилась к России после распада СССР, но почему болгары воевали против России в ПМВ он не понимал.