Но и в Лакхнау очень много красивых зданий за высокими заборами, и проникнуть туда законно нет никакой возможности, что весьма печально.
При всей внешней привлекательности город не является туристическим – белого человека встретить практически невозможно даже в местах обязательной культурной программы, что сказывается на количестве просьб сделать совместное селфи. За этим индийцы во время прогулки ко мне уже практически выстраивались в очередь, и в какой-то момент я стал отвечать: «Нет, я устал от этого», – или даже шутливо, но не без доли серьезности: «Сто рупий!»
Как-то во время очередной прогулки по городу недалеко от старейшего района Chowk я приметил высокую башню с резервуаром воды, каких в Индии тьма-тьмущая в каждом городе. Калитка, преграждающая путь на лестницу, была открыта, и я незамедлительно устремился наверх, сделав вид, что я – невидимка.
Вдоволь пофотографировав с высоты, я отдохнул под непрерывные звуки пульсирующего города в тени вентиляционной башенки на самом верху. Бесконечные гудки, звонки и свистки сливались в мелодию урбанистического вальса, под который крохотные машинки, двухколесный транспорт – юркие скутеры и велосипеды – и люди танцевали где-то там внизу. Никто меня не замечал: человеческие существа редко смотрят вверх, особенно в мегаполисах.
Именно это я ищу в любом городе, и именно этого никогда не покажет вам ни один гид, – нетуристические смотровые площадки.
Честно говоря, для меня было удивительным, что подобный стратегический объект оказался не то что не под охраной, а вообще с открытым доступом. Примечательно, что подобная ситуация с водными резервуарами повторялась раз от разу и в других городах – не только в Лакхнау. Везде можно было беспрепятственно подняться на крышу резервуара.
Я провел в Лакхнау четыре насыщенных дня. Картек помог мне купить уже подтвержденный без каких-либо списков ожидания билет на «слипер» до Варанаси, и я вновь отправился в путь.
14/11/2019
Прибытие на поезде – и первый день в городе начинается почти стандартно: прогулка от железнодорожной станции до хостела в компании оранжевого солнца, слегка колышущегося сквозь дымку на восходе, горячий масала-чай за десять рупий в придорожной чайной, заселение в хостел и отсыпание после ночи, проведенной на неудобном ложе.
Что удивительно, вдвоем «валетом» с индийцем я выспался лучше, чем один на собственной боковой полке по пути из Лакхнау. Может быть, из-за того, что в этот раз мне досталась «боковушка» и тряска из стороны в сторону толком не давала уснуть.
После непродолжительного дневного сна я отправился на прогулку по набережной Ганга, где то тут, то там дети запускали воздушных змеев. Это их излюбленное развлечение здесь, в Индии: дешево, но увлекательно.
Ганг в Варанаси – это уже совсем другая река, нежели в Ришикеше. Здесь, на равнине, она мутна и спокойно выворачивает свои илистые телеса на каменные ступенчатые набережные (гхаты) города.
Варанаси – священный город. Как же много о нем было увидено и услышано до путешествия! Говорят, что если покойника сожгут здесь, то его душа выйдет из колеса сансары – бесконечного круга перерождений. По этой причине сюда съезжаются люди со всей страны, чтобы умереть. Об этом есть очень колоритный и интересный короткометражный фильм на «ютубе» – «Мумбаи-Варанаси экспресс» Аарти Чхабриа.
Мне попадались на пути немощные старики, лежащие на ступеньках гхатов, – души, которые смирились со своей участью и приняли смерть еще задолго до ее прихода.
Пройдя еще немного вперед, я увидел первое место кремации – Харишчандра. Всего в Варанаси обнаружилось два таких крематория.
Само собой, я не смог удержаться и не сделать несколько кадров происходящего. Фотографировать здесь категорически запрещено, хотя и непонятно, как это можно запретить фотографам с «телевиками», ведь они могут незаметно щелкать с большого расстояния – например, с лодки, отплыв немного от берега.
Зрелище кремации – не для слабонервных.
Очень странные и сильные ощущения, когда смотришь на церемонию и процесс превращения человеческого тела в пепел. До сих пор не знаю, как выразить все это через кириллические узоры. Но само по себе присутствие там, в этом месте и моменте, помогает наладить диалог со смертью – очень важный в жизни каждого.
Впечатления усиливаются витающим в воздухе запахом горящей человеческой плоти, обильно присыпанной специями, которые не могут помешать уловить основной аромат, а скорее даже подчеркивают его. Впрочем, существует и другое, противоположное мнение, что из-за специй запах совсем не ощущается, но свой нюх мне не удалось обмануть, и я понимал: то, что совсем еще недавно было человеком, думающим и чувствующим, теперь проникает в мои легкие вместе с дымом. А что с душой? Рассеиваясь, покидает тело? Информационно-мистические поля нескольких десятков людей прямо сейчас метались в поисках выхода. А дальше? Почему бы дальше не оставаться здесь? Разве не интересно прожить жизнь еще раз, пусть в теле змеи, собаки или вороны, даже и насекомого? Непонятно. Если душа находится в неком «колесе» и уже приспособлена жить в этих условиях, то зачем ее выводить из этого круга? Если приспособлена...