Порой в течение дня продавцы начинали проходить реже – до трех раз в минуту. Это продолжалось недолго, после чего они начинали ходить с еще большим усердием.
Компанию продавцов разбавляли всевозможные попрошайки, которые, проходя мимо, принимались похлопывать меня, теребить за ногу или за руку, всячески привлекать внимание и объяснять, что я должен дать им денег. В какой-то момент я стал отвечать им тем же и начал пытаться отбирать у них рупии.
Очень часто попрошайки представляли из себя вполне упитанных и благообразных женщин в сари, которые подходили ко всем, что-то весело покрикивали, громко хлопали в ладоши, а потом начинали тормошить конечности пассажиров и совать в лицо купюры, на что я отвечал им хлопком по задницам и попыткой вырвать из их рук деньги – зачастую немалую пачку рупий, зажатых между пальцев, словно у кондукторов в местных автобусах. После такого женщины, естественно, быстро от меня убегали, охая и ахая. Изначально их попрошайничество напоминало часть какого-то свадебного ритуала, и кто-то из индийцев, на удивление, давал им деньги.
Когда мы проснулись после первой ночи, которую провели втроем на полке – соответственно, выспаться толком не удалось, – выяснилось, что поезд идет с опозданием в двенадцать часов. Двенадцать!
Честно говоря, мне повезло, что я вообще смог вырваться на юг, так как в тот момент по всей Индии шли забастовки и даже бунты, особенно в северных штатах. Я слышал о драках и погромах. В бунтующих областях отключали Интернет и прекращали транспортное сообщение.
Опоздание, скорее всего, было связано именно с этими событиями – многие рейсы отменялись, и это повлияло на общую логистику.
Очень смешно на фоне общей ситуации смотрелся слоган компании «Индийские железные дороги»: «Быстро. Надежно. Безопасно».
В последние сутки пути – кажется, в районе Ченнаи – в мой вагон заселилась орава шиваитов, от мала до велика в черных одеждах и с горящими глазами. Они умудрялись принимать душ прямо в поезде, что как будто подчеркивало их чистоплотность, но при этом ели, как настоящие свиньи. Однажды они попросились на мою полку поесть «всего на пять минут» – после все сиденья были заляпаны желтым масала-карри-маслом от бирьяни.
В следующий раз я просто отказался пустить их и показал пальцем на соседние полки.
Только в последнюю ночь, когда поезд шел уже по Керале, мне удалось поспать, вытянув ноги, которые уже начинали болеть в области коленей, так как все время были в полусогнутом положении. Их не удавалось свесить с полки в проход – все время кто-то ходил мимо, больно ударяя по голеням ведрами с водой или баками с чаем.
Это было серьезным испытанием на прочность силы духа, которое я выдержал и даже не тронулся умом. Семьдесят два часа железнодорожного индийского ада пройдены.
Я добрался до старинных друзей в округе Тируванантапурам, в городке Варкала. После Непала здесь жарко, влажно и есть Индийский океан. К хорошему, как известно, быстро привыкаешь, а отвыкать не хочется.
Первую неделю я провел у друзей – с ними же и встретил Новый год, и это было очень сильное и приятное впечатление. В последний раз мы виделись пять лет назад, но при встрече нам показалось, что этих лет как будто бы и не было вовсе, несмотря на то что тут же в доказательство обратного бегал и резвился пятилетний Феликс – точная копия одновременно и папы, и мамы, что бывает, как мне кажется, довольно редко.
По определенным причинам перед самым Новым годом, 29 декабря, мне нужно было переехать в другое место, а потому я заблаговременно стал подыскивать себе жилище.
В одной из групп на фейсбуке мне подсказали название «хоум-стэя» (вид хостела или отеля, когда путешественник живет в семье за деньги, то есть нечто среднее между каучсерфингом и букингом – сервисом для поиска коммерческой недвижимости). Загуглив местоположение, я направился на поиски дома.
По указанному на гугл-карте адресу, а вернее, в обозначенной точке, ничего не оказалось, и я решил пойти в сторону Клиффа. Клифф – это прибрежный утес с пешеходной улицей, магазинчиками и ресторанами и прилегающим к отвесной стене пляжем, самое привлекательное для туристов место Варкалы – по сути, пешеходный центр города. Я стал заходить во все дома с вывесками «хоум-стэй», попадавшиеся на пути.