Выбор пал на ухоженного «железного коня» цвета хаки. Этакий «милитари стайл», уже подготовленный для перевозки небольшого, но достаточного для меня количества багажа, без звуковых эффектов глушителя. Совсем не хотелось собирать плохую карму на проклятиях тех, кого разбудит рокот глушителя «энфилда», сравнимый с вертолетным.
Мы уладили все формальности с бумагами и поехали учиться водить это чудо англо-индийской техники. Аникет, как любой индиец, умел водить байк, и поэтому я сел «вторым номером» и стал ждать момента, когда мы наконец доедем до безлюдной площадки, где можно будет изучить новую для меня технику.
Я освоил азы вождения и постарался довести до автоматизма навык переключения передач за то короткое время, что у меня оставалось до отлета в Эмираты.
В Арабских Эмиратах я планировал провести пять дней, ознакомиться со страной, провернуть очередной «визаран» и навестить Гогу и Тасю, а дальше по возвращении в Индию не спеша поехать на север, где и провести «мунсун».
С Гогой и Тасей мы познакомились примерно двадцать пять лет назад – в годы нашего отрочества.
В те времена я был настоящим панком со всей атрибутикой: рваные джинсы и тетушкина джинсовая куртка «Lee», затертая до дыр, с нашивкой «Секс Пистолз» и кучей английских булавок и колец от пивных банок, купленная дедушкой в Японии незадолго до моего рождения, футболка с «Гражданской Обороной», грязный ирокез щеткой и прохудившиеся кеды.
Стояло очередное каникулярное дачное лето на бабушкиной фазенде. Я обожал это время полной свободы, разрешить которую отпрыскам способны только бабушки. Вполне приличные в другие времена года, подростки из интеллигентных семей летом дичали в подмосковных лесах, проводя свой досуг в постоянных авантюрах и возвращаясь домой уже на рассвете, собрав всю росу штанинами джинсов.
Как-то на даче я прогуливался по грунтовой дороге, ведшей через лес и болото до полуразрушенной колокольни и заброшенного староверского кладбища из нескольких скошенных крестов и надгробных камней, замшелые надписи на которых было уже не разобрать.
Мне нравилось медитировать в этом месте.
И вот навстречу идет «шобла» разномастных тинейджеров явно неформального вида: то ли рокеры в майках с «Алисой» и «косухах», то ли металлисты, судя по майкам, явно купленным в «Давайке» (в 90-е годы – магазин рок-атрибутики «Давай-давай» на проспекте Мира).
Мы поравнялись. Многозначительно обменялись друг с другом взглядами и начали было уже расходиться в своих направлениях, как вдруг ребята хором крикнули мне вслед: «Панки, хой!»
«Панки, хой!» – проорал я им в ответ, и с этого момента началась наша дружба.
Сами Гога и Тася – брат и сестра, двойняшки. После школы они поступили в Строгановский институт и, окончив его, по очереди уехали в ОАЭ, где стали работать дизайнерами, архитекторами, ювелирами и просто художниками. Виделись мы крайне редко, а потому я решил совместить приятное с полезным и навестить старых друзей. Конечно, я мог воспользоваться каучсерфингом, но ребята разместили меня на арендованной ими вилле, в которой пустовала добрая половина помещений.
Вилла находилась в престижном районе Джумейра, а до пляжа было около десяти минут пешком. С крыши открывался неплохой вид на зубастые челюсти небоскребов во главе с самым высоким – Бурдж-Халифа.
Близнецы были заняты переездом на другую жилплощадь – ферму где-то под Дубаем.
А я торчал на вилле, или на пляже, или прогуливался по центру города, который мне показался бездушным и неприветливым. Все в нем казалось каким-то рафинированным и прилизанным, архитектура – вычурной и претенциозной в своей монументальности вместе с футуристичностью.
Помимо Гоги и Таси, на вилле жила Лера (девушка Гоги) и два брата-ливанца, один из которых был Тасиным партнером по бизнесу, а когда-то и любовником – непростой, скажем так, фон.
Также моими соседями была многочисленная братия кошек и собак. Тася взяла их как безнадежных питомцев, от которых все отказались. В основном это были психически искалеченные псы с явными признаками социопатии: каждый раз, когда я проходил мимо их импровизированного вольера, они кидались на меня со страшным лаем и явным желанием сожрать меня с потрохами.
Тайсон – огромный питбуль-терьер – как-то чуть не загрыз насмерть Татьяну по прозвищу Кот, общую подругу русскоговорящей троицы. Тася забыла закрыть дверь вольера, а питбуль, вырвавшись на свободу и обнаружив свежую, сочную жертву, вышедшую из дома покурить, в прыжке вцепился во внутреннюю сторону бедра Татьяны. Еще немного, и милаха перегрыз бы бедренную артерию.