Хочу обратить особое внимание читателей на строки посвящённые людям с « другой стороны баррикад» и, тем не менее, помогавшим несчастным «прокажённым». Их милосердие было выше страха за судьбу свою и своих семей, детей. Всегда и везде есть люди и ЛЮДИ. Отец писал, что только человек спасает человека; не бог весть какая мудрость, но часто ли мы помним об этом? Не все прочтут книгу полностью и потому я хочу назвать хотя бы некоторые фамилии, которые слышала с детства от вечно благодарных родителей. Пусть их дети, внуки гордятся их смелостью, благородством. Я не знаю некоторых имён, могу чуть напутать в датах, должностях и написаниях фамилий, но, верю, что они будут узнаны и их потомки простят меня.
Владислава Францевна Луцевич (жена Я.Купалы)
Вл. Вербила (соученик по институту)
Шадурин (нач. отдела кадров Мин. образования БССР в 1946г.)
В.Д.Бань (директор школы в г.п Уречье в 1947-1948гг)
С.Г. Цокур (начальник лагпукта Унжлага в 1943-1946гг)
А.Н.Цибулько (зав. Районо г. Слуцка в 1946г)
Р.Я.Фрид (учитель школы в г.п Уречье в 1946-1949гг)
Семья Карпиевичей (г.п.Уречье)
Генерал Кокучаев (НКВД, г. Новосибирск 1950-1955гг)
Андросов (нач. Облоно г. Новосибирск 1950-1955гг)
Кулагин (зам нач. Облоно г. Новосибирска 1950-1955гг)
Е.П.Путин (директор школы в с. Биаза Новосибирской обл)
Н.И.Бобрик (двоюродный брат С.Граховского)
М.И.Бобрик (двоюродная сестра С.Граховского)
Конечно, этот список далеко не полон. Многие записки, письма-треугольники, нацарапанные на обрывках бумаги черт те чем, выброшенные из арестантских вагонов нашли своих адресатов, в том числе и родителей моей матери. Нашлись смельчаки, которые, рискуя собой, их подняли, вложили в конверты, опустили в почтовые ящики.
Изучая наследие моего отца, я пришла к неожиданному для себя выводу, что он кроме литературного, учительского, организационнного таланта обладал редким человеческим талантом – быть благодарным людям, помнить добро, видеть в них лучшее. Сколько тепла, нежности, искреннего восхищения он вложил в воспоминания о коллегах, друзьях, незаслуженно забытых современниках. И даже близко ничего подобного не написано о нём. Не каждому дано…
Настало время очередного скорбного юбилея, самых кровавых 1936-1937годов. 80 лет! Юбилей катастрофы белорусской литературы. Большинство литераторов было арестовано в сентябре-октябре 1936года, а приговоры были вынесены через год, в октябре 1937года.
Давно ушли немногие уцелевшие жертвы той эпохи. Стремительно уходят их дети. Мне захотелось собрать в одну книжку написанное отцом на эту тему – «Девятнадцать лет». Сначала только прозу в моём (с небольшими исключениями) переводе на русский язык. При этом я сознательно позволила себе русский язык с «белорусским акцентом». Ведь наши читатели, в основном, люди «тутэйшыя» и их не смутит редкое вкрапление белорусских словечек, некоторый языковый колорит нашей стороны.
Я, конечно, нашла не всё, масса материалов разбросано в периодических изданиях - это работа для литературоведов. Однако, и собранное мною не вместила одна книга. Пришлось ограничиться самым значительным - автобиографической трилогией. Остальная проза на эту тему, как и поэзия еще ждут своего часа. Мой отец в первую очередь поэт, и, конечно, есть целый пласт поэзии на эту трагическую тему. Возможно, собрать её в книжку «Дзевятнаццаць гадоў» будет моей следующей задачей. Но только на белорусском языке.
Он создал целую литературу об этой страшной эпохе пожравшей цвет нашей нации и искалечившей последующие поколения.
А преступления власти остались безнаказанными. Палачи остались героями. Жертвы ни в малой степени не отомщены и не увековечены в нашей памяти.
Алексей Симонов написал так: «Говорят, мы живём в жестокий век. Лично я не согласен. Не знаю, как век целиком, а вторая его половина – о которой я могу судить как участник, - начинающаяся со смерти Сталина, представляется мне периодом всепрощения со всё уменьшающимся расстоянием между преступлением и отсутствием наказания. Полувек короткой памяти. Полувек, где в полную меру расцвели плоды теорий, переводивших совесть из категории личной ответственности в категорию общей безответственности.» («Частная коллекция»)