Да нет, спор был вполне себе уместным. Сталин не случайно предложил расширить состав ГКО. Ему нужно было расширить этот орган для того, чтобы легче контролировать его членов. Чем меньше было бы членов в ГКО, тем больше было бы у него возможности контролировать уже самого Сталина, занимая консолидированную позицию по отношению к вождю. Берия это отлично понял и попытался переубедить Сталина (как видим — совершенно безбоязненно). Но вот тут он как раз и попался в сталинскую ловушку. В среде партийцев, посетивших Сталина, сразу же возникли трения. Тот же самый Вознесенский немедленно вступил в спор с Берией — так ему хотелось войти в состав самого высшего органа власти. А ведь, судя по всему, он, хоть и был очень близок к Сталину, но в те июньские дни держался Молотова. Что и понятно — казалось, что Сталин вышел в тираж и теперь может быть только символом борьбы, но никак не её руководителем.
В любом случае вождь с готовностью согласился возглавить ГКО. Уж он-то знал, как можно манипулировать своими противниками, превращая их преимущества в слабости.
К тому же ему позволили обратиться к стране, что он и сделал 3 июля — с огромным успехом. Тем самым Сталин публично подтвердил свой статус вождя и стал в быстром темпе отвоёвывать утраченные позиции. 10 июля он реорганизовал Ставку Главного Командования, введя туда верного ему Шапошникова. Потом, 19 июля, вождь сместил Тимошенко с поста наркома обороны, заняв этот пост самолично. И, наконец, 29 июля с поста начальника Генштаба был смещён Жуков, которого заменили всё тем же Шапошниковым. (Любопытно, что в июле на Будённого поступила новая порция компромата.) Как и всегда, Сталин поступил неожиданно для своих врагов. От него ожидали, что он попытается использовать своё участие в ГКО и увязнет в противостоянии с её членами. А он обрушился на военную партию, занятую сопротивлением Германии. В результате «тройка» (Молотов, Берия, Маленков) лишилась своего важнейшего союзника, а в руки Сталина перешёл самый главный силовой ресурс — армия.
Как очевидно, Сталину приходилось вести ожесточённую борьбу внутри партийного и государственного руководства. Он вовсе не был всесильным единоличным правителем, как это нам пытаются внушить вот уже несколько десятилетий.
Увы, но подавляющее большинство исследователей продолжают держаться за старинную схему, по которой Сталин всегда рассматривается в качестве абсолютного диктатора. Только одни делают этот вывод со знаком минус, другие — со знаком плюс. На самом деле такой подход отличается элементарной наивностью. Действительно, не наивно ли верить в то, что один человек (пусть и самый гениальный), может властвовать над гигантскими бюрократическими структурами (а именно из них и состоял управленческий аппарат СССР)? Да, он может ограничивать их могущество, играть на их противоречиях, но полный контроль здесь невозможен. Более того, возможен и даже неизбежен успешный бунт этих структур против вождя с его стремлением к единоличной власти. И можно привести множество примеров, когда Сталин наталкивался на тайную и даже явную оппозицию большинства высшего руководства.
Выше уже было сказано о том, что он так и не сумел протолкнуть на пост наркома внутренних дел СССР Маленкова.
Ещё один пример — в 1944 году Маленков разработал план широкомасштабной политической реформы. Она была направлена на укрепление органов государственного управления — при освобождении партийных структур от административной рутины. В январе 1944 года Маленков составил проект постановления ЦК «Об улучшении государственных органов на местах». И там содержались весьма смелые положения. В частности, Маленков предлагал:
«а) покончить с установившейся вредной практикой дублирования и параллелизма в руководстве хозяйственным и культурным строительством со стороны местных партийных и государственных органов, с неправильной практикой подмены и обезличивания государственных органов и полностью сосредоточить оперативное управление хозяйственным и культурным строительством в одном месте — в государственных органах. Такое сосредоточение оперативного руководства и сил в одном месте целиком себя оправдало в деле руководства предприятиями промышленности и транспорта, где вся полнота власти принадлежит руководителю предприятия, а также в военном деле, где на командиров возложена полная ответственность за работу в войсках;