Летом 1944 г. Берия приказал начальнику Секретариата НКВД СССР С. Мамулову подготовить доклад о деятельности НКВД в течение трех военных лет. Замысел Берии по написанию на основе этого доклада книги о работе НКВД в период 1941-1944 гг. не осуществился. В числе материалов к задуманному проекту Берии находился также отчет 4-го Спецотдела НКВД за время с 1939 по 1944 г., который в достаточной степени разоблачает существовавшую тогда систему принудительного труда.
Для руководства этим Отделом опять-таки надо было родиться счастливчиком. С 1939 по 1941 г. начальником Особого технического бюро являлся Михаил Аркадьевич Давыдов. В то время он имел звание майора госбезопасности и, очевидно, отличался многогранными способностями. С 1937 по 1938 г. Давыдов был директором Ленинградского завода им. Кирова, в 1938 г. назначен заместителем наркома машиностроения. С 4 сентября 1939 г. короткое время возглавлял специальное конструкторское бюро. Но уже через месяц, 8 октября 1939 г., был арестован, 7 июля 1941 г. осужден и 27 августа 1941 г. расстрелян[91]. Его сменил товарищ М. П. Филомонов.
Под руководством Давыдова семь из двадцати названных в отчете научно-исследовательских проектов были доведены от проектной стадии до нулевой серии или серийного производства. Речь вдет, в частности, о пикирующем бомбардировщике, бомбардировщике дальней авиации, танковых башнях, артиллерийских системах и подводных лодках. В бюро трудились около 500 оперативно-технических сотрудников и 500 специалистов.
В начале марта 1940 г. в главной картотеке ГУЛАГа числилось 8 млн карточек, в том числе 4000 с данными о заключенных- иностранцах. На начало марта 1940 г. империя ГУЛАГ включала 53 лагеря, 425 исправительно-трудовых колоний (в том числе 170 промышленных предприятий) и 50 колоний для несовершеннолетних. «Население» архипелага (на январь 1940 г.) насчитывало 1 659 992 заключенных. В колониях работали 352 тыс. заключенных, 28,7 % колонистов считались «контрреволюционным элементом», 38,4 % узников имели сроки от 5 до 10 лет, две трети из них были в возрасте от 22 до 40 лет.
Перечень первоочередных объектов возглавляли стройки железных дорог (в годы войны там работали 448 тыс. заключенных)121, лесозаготовки (320 тыс.), добыча полезных ископаемых (171 тыс.), строительство аэродромов и дорог (268 тыс.) и топливная промышленность; всего были представлено 17 отраслей промышленности[92]. ГУЛАГ и принудительный труд обеспечивали выполнение намеченных партией плановых заданий, которые были не по силам так называемой свободной экономике. Вознесенский в своем выступлении
Pug. 13 Праздник на воде Канала Москва-Волга, построенного в 1У32-1У37 гг заключенными ГУЛАГа. Фото 1930 хгг
на 18-й Конференции ВКП(б) возложил на соответствующий отраслевые наркоматы ответственность за «неполное выполнение» поставленные задач12-3. Лагеря, поставлявшие сельскохозяйственную продукцию, грибы и дикорастущие плоды для снабжения армии, утроили свои поставки. Жизнь в исправительно-трудовых чаге рях и колониях организовывалась в строгом соответствии с ежедневно поступавшими из Москвы приказами циркулярами и указаниями. Случайности исключались, местная инициатива не принималась. В сомнительных случая^ начальники рассыпанных по всей стране лагерей слали в московское Главное управление запросы, на которые немедленно приходили ответы. В начале 1940 г. преобладали вопросы, касавшиеся обращения с отбывшими срок наказания и изменений режима заключения В январе 1940 г. из цетра последовало указание о переводе содержавшихся в личных делах заключенных обвинительных приговоров с языков народов СССР на русский язык. Вышли также новые положения, регулировавшие порядок переписки и получения посылок. Режим заключения для «родственников предателей Родины», т. е. осужденных жен и детей, остался неизменным. В исправительно трудовых лагерях пропагандирова лись достижения в соревновании каждый год победителям вручались шесть переходящих знамен, в некоторых случаях наградой служило досрочное освобождение из заключения
Быстрая загрузка и разгрузка вагонов постоянно фигурировала в числе требований к лагерному начальству на местах. Потоки заключенных возрастали, поэтому выходили приказы о режиме содержания в этапных тюрьмах и о дактилоскопической регистрации всех трудовых рабов. В апреле 1940 г. при попустительстве со стороны лагерного начальства участились случаи проведения командами охранников акций, направленных против колхозных угодий. Выгоны, поля и леса, находившиеся в собственности колхозов, объявлялись лагерной территорией. Выполнение заданий в добывающей промышленности, дорожном строительстве и в нефтедобыче было невозможно без соответствующей квалификации работников. Поэтому в рамках ГУЛАГа в массовом порядке началось техническое обучение. С мая согласно правительственному решению начался усиленный приток заключенных в районы Печоры и Воркуты. Вначале руководству лагерей была спущена директива пресекать «нарушения революционной законности» и последовательно добиваться реализации лагерного режима. Начальники и управление лагерей, не справлявшиеся с этим требованием, как например, в Красноярске или Туле, подвергались демонстративным наказаниям. Московское Главное управление лагерей НКВД СССР издало новую инструкцию об учете произведенных работ. Летом начались перебои с сырьем, и от лагерей потребовали собирать цветной металлолом. В целях экономии горючего «специалисты» среди заключенных стали переводить лагерные транспортные средства на газогенераторы. Необходимого для этого бурого угля, который мог заменить бензин, имелось в достатке. Низкокачественная работа или выпуск бракованной продукции подвергались в государственном и подчиненном ГУЛАГу секторе суровым санкциям. Поскольку на кадры возлагалась вся ответственность, с конца лета и осенью 1940 г. работа отделов кадров оказалась под особо пристальным вниманием московского центра, который стал «поощрять» право заключенных на подачу жалоб, чтобы иметь в руках средство давления на лагерное начальство. Были также приняты решения о введении льгот для заключенных, занятых'на наиболее важных строительных работах. Все увеличивавшийся на основе договоров «товарный поток» между отдельными лагерями требовал систематической координации действий лагерной бюрократии.