В какой-то момент разрастание трещин прекратилось также внезапно, как и началось. Блиндаж внутри оказался таким, словно был выкопан в твердом сухом грунте. Стены и пол по твердости напоминали собой камни. Ни единого намека на влагу не осталось, все исчезло.
— Кхе, кхе, кхе, — вдруг раздался сухой, хриплый кашель. Боец, что спал в самом углу, наконец проснулся. С хрустом потянулся, распрямляя ноги и руки. — Вот это я и вздремнул! Мать-то вашу, а это еще что такое?
У Якова тут же округлились глаза, сделавшись размером с натуральный дореволюционный пятак. Словно ребенок в чужом доме, он удивленно вертел головой по сторонам. Ничего толком не узнавал.
Стараясь лишний раз не шевелиться, мужчина подтянул к себе автомат. Вдруг, все это дело рук врага. Он ведь под самым его боком расположился.
— Что это еще за сушь великая? На улице дождь, как из ведра хлещет, а тут все сухо! — не веря своим глазам, он провел пальцем по земле рядом с ногой. Действительно, сухо. Даже пыль появилась. — Откуда?
Не зная, что и думать, Яков начал осматривать блиндаж. Могло ведь случится так, что вчера с устатку он что-то пропустил. А, значит, сейчас это нужно было найти.
— Трещины просто огромные, — бормотал он, ползая на коленях по земле. — Их вчера точно не было. Такое я бы не пропустил. Смотри-ка, листочек! Совсем кроха.
Его взгляд в одной из трещин наткнулся на небольшой зеленый листочек, стебель от которого уходил в самую глубину.
— Как же я тебя вчера не затоптал-то? Странно. Подожди-ка, я тут же посадил…
И тут до него доходит, что это такое. Он же вчера здесь то самое семечко сажал! Именно в это место, откуда сейчас выглядывал крохотный зеленый росток!
— Точно здесь сюда закопал.
Наклонившись к самой земле, Яков с каким-то благоговением рассматривал растение. По всему выходило, что оно за несколько часов ночи смогло вырасти из крохотного серого семечка до небольшого росточка. А что будет дальше? Так же расти станет? Или может еще быстрее?
Словно отвечая на его невысказанные вслух вопросы, росток дернулся и выпустил еще один листочек. Теперь было уже два листочка. Причем цвет у них был совсем не зеленый, как сначала он решил. Сейчас он скорее напоминал сероватый с серебристым отливом.
— Мелорн, значит… Это о тебе столько всего учитель рассказывал? Что, малыш, поможешь нам?
Чувствуя очень странное чувство, сродни отцовскому восторгу перед новорожденным малышом, мужчина осторожно коснулся пальцем крохотного листочка.
— Ух ты! Горячо.
Кончик пальца, словно чем-то обожгло. Бывало, прикуриваешь спичкой, а она до самых пальцем прогорает. Вот примерно так его и кольнуло.
— Касаешься…
Но от второго касания боли уже не было. Напротив, его накрыло странной свежестью, словно в речке искупался или только-только из душа вышел. Напрочь, всю усталость вымыло из тела. Казалось, и не было за спиной этого тяжелого многодневного похода в тылу врага, изматывающих пешеходных переходов по грязи и ночных морозов. Даже в ноге ломать перестало, хотя еще вчера едва мог на нее наступать.
— Твоих рук дело? Точно твоих.
Значит, учитель говорил истинную правду. Мелорн способен творить удивительные вещи, и исцеление лишь одно из них.
— Малыш, может тебя подкормить?
Без единой капли сомнения, Яков вытянул над росточком руку и резанул по ней финкой. Как и вчера, несколько капель крови упали вниз, окрасив листочки в бурый цвет.
— Стань началом всего живого, — как и тогда, ритуальная фраза вырвалась у него сама собой. Чуть помолчав, он уже от себя добавил. — Набирайся сил, малыш.
Долго он еще сидел рядом, внимательно наблюдая за крошечным росточком. Не шевелился, не говорил, а просто смотрел. Ничего не замечал вокруг, словно все исчезло: ни ветер, ни промозглую сырость, ни нарастающий голод. Все это перестало для него иметь хоть какое-то значение.
Глава 27
Небольшой отряд, состоящий из легкого бронеавтомобиля и двух грузовиков с пехотой, медленно ехал по лесной дороге. На камуфлированных бортах, густо покрытых липкой весенней грязью, едва различались немецкие кресты и эмблема 252 пехотной дивизии вермахта.
— Чертова грязь! Чертовы дороги! Проклятая страна! Как же я устал от всего этого, — недовольно ворчал лейтенант Мессер, командир одного из охранных отрядов, патрулировавших эти окрестности. — Мы уже по уши в грязи! Когда же она только закончится…
Грузовик, в котором он ехал, снова сполз в колею, где благополучно и застрял. Натужено ревел двигатель, заставляя со свистом проворачиваться колеса. Комья грязи взлетали к небу и тут же с противным чавканье падали на капот, лобовое стекло. Похоже, опять нужно было спешиваться и толкать машину.