— Великий Лес, позволь мне прикоснуться к твоей благодати. Клянусь, не брать больше, чем нам нужно, — горячо прошептал друид, с закрытми глазами обхватив стоявшую перед ним березу.
Наклонил голову, почувствовал, как бархатистая кора щекочет щеку. Сразу же на него нахлынуло привычное ощущение приобщения к чему-то безграничному. Это чувство было сродни тем эмоциям, которые вызывало плавание на волнах.
— Великий Лес, я твой сын, твоя плоть и кровь. Открой мне себя…
Широкая улыбка раздвинула его губы. Великий Лес и здесь признал его своей частью, как и в том мире, щедро делясь своей силой.
— Великий Лес…
Друид открыл глаза, зрачки в которых теперь напоминали кошачьи. Желтые, с вертикальной черной полоской.
Вся его фигура сразу же подобралась, сгорбилась, сделавшись меньше. Голова мотнулась сначала в одну сторону, затем в другу. Ноздри расширились, с шумом вдыхая воздух.
Окружающей лес стал его частью, стал им. Друид, слышал то, что видит Лес. Видел то, что видел Лес. Знал то, что знал Лес.
Неожиданно вскинул голову вверх, пристально всматриваясь в небольшое черное пятно на одной из веток дерева. Согнулся и одним движением подпрыгнул на три — четыре метра в высоту. Быстро перебирая руками, взобрался по голому стволу еще выше. Добравшись до черного зева дупла, засунул туда руку.
— Хр-р-р, — фыркнул Гвэн, доставая оттуда беличий запас орехов и сушеных грибов. Одну половину спрятал в карман фуфайки, а вторую засунул обратно. Нельзя было забирать все, беличьему семейству еще нужно было зиму пережить. Ничего, таких кладовок здесь было еще немало.
В несколько скачков он спустился на землю и снова замер, внимательно оглядывая верхушку высоченной осины. До ближайшего беличьего дупла было с полсотни шагов, не меньше.
По-кошачьи легко перескочил высокий сугроб, и оказался на стволе поваленного дерева. Быстро пробежал по нему, едва касаясь ногами. На мгновение замер перед прыжком, и тут же взвился в воздух, с силой цепляясь за ветку осины.
Новой его добычей стали не только орехи с грибами, но и кусочки вяленных яблок. Видимо, местное семейство грызунов где-то наткнулось на яблоню-дичку, плоды которой и натаскали в свой погребок на дереве.
— Хоррошо, — едва не урча от удовлетворения, друид спрятал часть добычи. Карман уже раздулся от найденного. Вряд ли туда еще что-то влезло бы. Значит, нужно было возвращаться. Великий Лес дал им все, что было нужно для выживания. Взять лишнего значило нарушить равновесие. — Порра.
Раскачиваясь, повис на ветке. Уже собирался спрыгнуть вниз, как вдруг его ноздрей коснулся необычный запах. Пахло дымом и чем-то странным, едким, раздражающим, отчего скребло в носу.
— Хм…
Еще послышался стон. Не женский и не со стороны их убежища.
Нельзя было так все оставить. Нужно было проверить. Вдруг там какая-то опасность, которая рано или поздно придет и к ним. Великий Лес просто так не подает знаки, что юный друид усвоил уже давно и крепко. И все, что случалось, случалось не просто так.
Быстро спустился вниз. Повертел головой, вслушиваясь в звуки. Стон ему точно не почудился. Кому-то было очень плохо. Так звучащую в голосе боль было сложно подделать.
Определив направление, нырнул прямо в сугроб. Снега здесь было, столько, что приходилось даже не идти, а плыть, помогая себе руками.
Через сотню или немногим более шагов вышел к крохотной поляне, в самом центре которой заметил небольшое кострище. Огонь уже давно потух, а подбросить еще дров у лежавшего рядом человека, похоже, не было сил.
Гвэн подошел ближе. Свернувшийся калачиком, человек был мужчиной в пухлой одежде, перевитой кожаными ремнями. Голову обтягивала шапка с длинными ушами, на макушке которой сверкнула круглые стеклышки в оправе. Что-то похожее в своем мире Гвэн уже видел у одного купца, который очень гордился ими и постоянно протирал их шелковой тряпочкой. Хвастался, что они даже слепцы могут вернуть зрение.
— Мессер, командир, мессер сзади заходи… Прикрой, командир… — найденыша явно ломало в лихорадке. По бледному лицу гуляли красные пятна, тело тряслось от дрожи. С губ срывались бессвязные слова. — Горю, товарищи, горю… Жарко, жарко…
Мертвенно белые пальцы тянулись к горлу, пытаясь сорвать с шеи шарф. Гвен не дал этого сделать, взвалив дергающееся тело себе на плечи. И этого тоже нужно было срочно в тепло.
— Как бы не пришлось расширять берлогу, — ухмыльнулся он, кладя в рот и тщательно разжевывая небольшой корешок из своих запасов. Этот вечер, да и следующая ночь, у него предстояли тяжелые. И своих собственных сил могло просто не хватить.