Как корректировщик, этот лейтенант вдруг оказался настоящим маэстро по организации залпового огня из тяжелых 122 мм гаубиц! Имея в своем распоряжении всего лишь две 122 мм гаубицы, он ставил такие плотные артиллеристские завесы, что немецкие танки не могли их пройти. Они вспыхивали один за другим, словно стояли в очереди на то, чтобы загореться согласно расписанию, составленному этим артиллеристским корректировщиком. Во время боя Фролов пару раз к нему приближался, хотел пожать тому корректировщику руку, подержать, но каждый раз останавливался, чтобы со стороны полюбоваться тем, как тот слаженно работал, организовывая залповый огонь своей батареи.
К этому времени в свиту комбрига Фролова, как красноармейцы стали последнее время называть своего Ивана, влился и старший сержант Валерий Олейников. За собой этот сержант притащил целый взвод своих разведчиков, которых, для быстроты перемещения с места на место, посадил на мотоциклы. Они приехали на семи немецких мотоциклах с колясками, а из каждой такой коляски торчал ствол опять-таки немецкого пулемета МГ34. Так что теперь этот взвод бригадного резерва обладал немалой огневой мощью, большой маневренностью, и только благодаря своим мотоциклам ВМВ. Сам взвод расположился в одной из вырытых запасных землянок, а сержант отправился в траншеи представиться командиру. Фролова он разыскал неподалеку от поста артиллерийского корректировщика.
В этот момент над их головами начали бесшумно пролетать какие-то большие и неуклюжие самолеты. Они шли на снижение прямо над передним краем. Фролов смотрел на силуэты этих самолетов, а его головной мозг суматошно перебирал названия немецких истребителей, штурмовиков и бомбардировщиков, пытаясь определить, что это за самолеты пролетают над их головой?! Артиллерист корректировщик повернулся в сторону Фролова и прокричал:
— Командир батареи, капитан Жданов, сообщает, что на лесную поляну, перед орудийными позициями начали приземляться эти самолеты. Они высаживают вражеский десант. А у нас нет даже пехотного прикрытия, расчеты ложатся перед орудиями, чтобы отстреливаться от вражеского десанта!
Тут вперед Фролова выскочил сам Валерка Олейников и негромким голосом приказал корректировщику:
— Собирайся парень! Покажешь нам дорогу к своей батарее!
Вскоре восемь мотоциклов, Фролов с Анной и Димой успел присоединиться к разведчикам, на бешеной скорости рванули по дороге, разведчики спешили спасать артиллеристов и их драгоценные орудия. Следуя на высокой скорости в общей колонне мотоциклистов, Иван Фролов успел по мысленному каналу связи переговорить с капитаном Головиным:
— Молодец, Иваныч, ты правильно поступаешь! Построил правильную, грамотную оборону! Так продолжай и дальше поступать, крепко держать свою оборону! В двенадцать ночи можешь оставить свою позицию! Можешь уходить или с отступающими частями Красной Армии, или уходи в белорусские леса. В лесах Белоруссии я тебя обязательно разыщу!
— Служу Трудовому Народу, товарищ командир! Но я, вероятнее всего, уйду с отступающими подразделениями Красной Армии! В армии я лучше понимаю, что должен делать, партизанить в Белоруссии, это все-таки не мое дело! Так что, давай договоримся о том, что встретиться после войны! Скажем, через месяц после ее окончания, мы все встречаемся на Красной площади в десять часов вечера! Вы согласны, ребята?!
Послышал одобрительный гул голосов, телепаты одобрили предложение капитана Головина, но Фролов в этот момент получил толчок в правый бок от Анны, сидевшей у него за спиной. Повернув голову вправо, Иван увидел, как приземляется очередной планер с немецкими парашютистами. Скользнув над вершинами деревьев, планер своими посадочными полозьями коснулся травяного покрова лесной поляны и на скорости заскользил к другой ее стороне. А на его месте уже появился еще один планер, который начал заходить на посадку.
— Рядовому Харитонову, срочно со своим пулеметчиком выдвинуться и обстрелять этот немецкий планер с парашютистами. Постарайся, Серега, сделать так, чтобы он не сел! — Послышался негромкий, но спокойный голос сержанта Олейникова.
Один из мотоциклов покинул общий строй и прямо по траве рванул к точке, из которой пулеметчику было бы удобнее всего работать по вражескому десантному планеру. Колонна влетела в лес и практически сразу же резко повернула вправо. А за спинами мотоциклистами сердито забасил МГ34. Затем небо озарилось яркой вспышкой света, это детонировали боеприпасы, перевозимые планером вместе с парашютистами. Чей-то голос Фролову подсказал, что взорвался последний планер вражеского десанта, накрыв своим корпусом пулеметчика и рулевого мотоциклиста.