Глава 9
Примерно, в десять часов вечера старший лейтенант Торопынько находился на командной пункте своего отряда, он продолжал в бинокль наблюдать за тем, как в полутора километрах от его позиции движутся красноармейские войска, командиры которых с подозрением встречались с его бойцами делегатами связи. Они категорически отказывались встречаться с ним, как командиром сводного отряда поддержки, и только родным матюгом подгоняли своих красноармейцев, заставляя их быстрее пройти мостами через Щару, чтобы снова скрыться в белорусских лесах, распростершимися за переправой.
Геннадий Сергеевич все еще вспоминал, как его командный пункт посетил молодой полковник из 13-й армии, который ему и рассказал о том, что два дня назад в наступление на Гродно принимала участие еще и 13-я армия, которая выдвинулась из-под Гомеля. Но контрнаступления под Гродно, как такового, так и не состоялось, а немецкие танковые дивизии 3-ей танковой группы немецкого генерала Гота сумели выйти на тылы 3-й, 4-й, 10-й и 13-й советских армий, их чуть ли не полностью разгромили. Он рассказал также, что по слухам и по этим мостам управление 13-й армии уже давно переправилось, сейчас оно находится под Минском, руководит его обороной.
— Насколько я информирован, Минск был захвачен немецкими войсками еще 28 июня 1941 года, на шестой день войны. — Глухо сказал старший лейтенант и потупил голову.
— Ах, вот оно как! Мы этого еще пока не знали! — Горестно произнес полковник. — Собирались после переправы двигаться на Минск, но в нашей 5-й танковой дивизии танки остались без горючего и без боекомплекта. Видимо, нам придется их здесь бросить!
— Но у нас имеется и топливо, и целый склад снарядов любого калибра! Так что мы готовы заправить ваши танки, выдать им несколько боекомплектов. Но не могли бы, товарищ полковник, попросить своих танкистов, остаться с нами. На позиции моего полка сейчас выдвигаются две немецкие дивизии, одна моторизованная, а другая пехотная.
— А кто это «мы»? — Поинтересовался полковник.
— Да, мы это сводная бригада! На базе инженерного батальона 8-й стрелковой дивизии была сформирована сводная бригада трехбатальонного состава, а также полковой артбатареи и дивизионной артбатареи. Вот уже сутки держим оборону в треугольнике Слоним — Зельва — Мосты и Деречин. Мне два часа назад сообщили, что 3-я армия переправилась по мостам через Неман и сейчас ее подразделения продвигаются к мостам через Щару.
— И кто командует этой бригадой?
— Иван Фролов…
— Не слышал о таком! — Резко возразил полковник.
— Извините, командир нашей сводной бригадой старший майор НКВД Горчаков Александр Иванович!
— Но он же не русский, иностранец! — Вырвалось у полковника.
— Не имею чести знать, какого именно Горчакова, вы имеете в виду? Но наш, Александр Иванович, самый настоящий русский человек! Под его командованием мы уже столько немцев положили в могилы, что страшно об этом подумать!
— Не мог бы я с ним с ним встретиться или хотя бы переговорить на расстоянии?
— Хорошо, я попытаюсь узнать, возможно, ли это?
Иван Фролов только что мысленно переговорил со старшим Лукашевичем, который ему сообщил, что последние два часа он майора Борисова не видел и с ним не разговаривал. Их отряд сейчас движется лесными тропами, но точно движется в направлении позиций отряда старшего лейтенанта Торопынько. Подумав, Семен Лукашевич сказал:
— Ты, понимаешь, Иван, ничего подозрительного в поведении майора Борисова я пока не заметил! Но я верю твоим предчувствиям, поэтому всех своих ястребков и красноармейцев, которым полностью доверяю, буду держать не далеко от себя. В случае чего, всегда могу положиться на их помощь!
Только Фролов завершил этот разговор, как его вызвал Торопынько.
— Слушай, Иван! — Тут же зачастил старший лейтенант. — Тут один полковник хочет с тобой переговорить!
— Что это за полковник и о чем он хочет говорить?
— Да, он мне не представился, но запахом от него тянет НКВД! К тому же он утверждает, что он якобы знаком с майором НКВД Горчаковым Александром Ивановичем!
— Хорошо, давай поступим так, ты его попроси, чтобы он, не отрываясь, смотрел бы в твои глаза, так как мне пока не хотелось незнакомого человека делать телепатом!
— Товарищ полковник, Иван хочет с вами сам переговорить! Для этого вам нужно, не отрываясь смотреть мне в глаза!