Невдалеке скрипнула дверь, Иван сдержал дыхание, это был третий человек в той компании, которая сейчас пошла на него на первом этаже. Значит этот энкеведешник прикрывал не себя, а этого третьего человека, о существовании которого Иван только что узнал. Решение задачи с тремя неизвестными оказалась очень трудной задачей, Иван на секунду задумался и решил действовать так, как ему подскажет его тело, и как всегда советовал Михаил на их полевых занятиях.
В поле зрения его глаз показалась фигура человека, которая осторожно кралась вдоль стены. В руках эта фигура держала автоматический самозарядный карабин Симонова. Присмотревшись более внимательно к этой фигуре человека, Иван понял, что этот стрелок своим телом кого-то прикрывает. Он передвигался не так, чтобы прикрыть самого себя от выстрелов противника, а таким способом, чтобы собой прикрыть другого человека. И тот человек вот-вот должен был пройти в ту часть столовой, где он мог бы стать виден Фролову.
Только Иван подумал о такой возможности развития событий, как в столовой показался человек, в котором Иван моментально узнал второго командира НКВД, который вместе с неким Семой арестовывал его в школьном коридоре. Фролов моментально вскинул руку с «Вальтером», прогремел первый выстрел. Тот человек выронил из рук пистолет ТТ, обеими руками схватился за голову и упал на паркет пола. Шедший впереди стрелок, явно растерялся, вместо того, чтобы где-нибудь укрыться от невидимого врага, он побежал вперед и оказал прямо под дулом Иванова «Вальтера». Хлопнул второй негромкий выстрел «Вальтера», стрелок согнулся в три погибели, пуля попала ему сердце. Так и не разогнувшись, в позе эмбриона он свалился на пол.
В этот момент Иван почему-то, видимо, следуя приказам своего тела, бросился не в свою спальню, где по идее должен был бы прятаться третий на него охотник, а по лестнице начал быстро подниматься на второй этаж. Он был на последней ступеньке лестницы, собирался уже перебежать в первую комнату второго этажа, когда из нее выскочил третий стрелок. Тот явно не ожидал увидеть Ивана, попридержал этот свой бег, а Ивану оставалось только и четвертый раз нажать курок своего «Вальтера». Два выстрела в упор заставили стрелка разогнуться, выпрямиться во весь рост и, роняя из рук снайперскую винтовку, он замертво свалиться на пол.
Какая-то внутренняя сила заставила Ивана подойти к телу снайпера, перевернуть его на спину, внимательно всмотреться в его лицо. Вначале оно показалось Ивану совершенно незнакомым, лицо, как лицо, ничего в нем не было особенного. Но более внимательно в него всмотревшись, Иван узнал этого человека. Он проживал в девятом бараке их лагеря, в том бараке, где постоянно жил Михаил. И он был тем парнем, который прямо-таки набивался Михаилу в кореша. Этому ему Иван оставил свой стилет, который он выточил из простой столовой ложки, уходя в этап!
Иван убрал свой «Вальтер» в кобуру скрытого ношения, нож вернул на прежнее месте в чехол на поясе. Медленно нагнулся, поднял с пола снайперскую винтовку, это была СВТ40, проверил наличие патронов в обойме и направился к ближайшему окну второго этажа. Случай или судьба позволили Ивану занять наилучшую позицию для снайпера, существовавшую в этом доме. Он оказался в башенке, выросшей над самим крыльцом этого дома. Через ее окна просматривался весь двор. Там все еще стоял автомобиль Мориса Берныньша, его двигатель тихо урчал на малых оборотах. Сам Морис находился в окружении четырех милиционеров с винтовками Мосина за плечами. Они неторопливо сворачивали козьи ножки, собираясь покурить махорки. На Мориса милиционеры мало обращали внимания, но не разрешали ему покидать своего места. Фролов про себя удивился странной ситуации, он четыре раза стрелял в доме, а милиционеры себя вели, как ни в чем не бывало, словно выстрелов в доме совсем не было.
Иван приложил приклад винтовки к своему плечу, через визир начал выбирать поочередность своих выстрелов. С милиционерами он должен был покончить так быстро, чтобы они не успели бы убить Мориса! Проведя три разных репетиции очередности своих выстрелов, Иван передохнул, снова СВТ40 приложил к плечу и четыре раза подряд нажал ее курок. Удивленный выстрелами Морис Берныньш стоял на виду у всех, а у его ног лежали четыре трупа милиционеров. Фролов облокотился на подоконник окна, через которое стреляя, он собирался Морису прокричать о том, чтобы тут упал бы на траву и не поднимался бы на ноги до тех пор, пока он не прочешет дом и двор.