Ивана застал за чтением газеты.
– Вот ведь, интересная вещь, – оторвавшись от чтения, произнес тот. – В тысяча девятьсот тридцать девятом году, сумма коллективного хозяйства составляла всего сорок пять процентов.
– Ты к чему это?
– Не понимаю я просто. Нас со школы учили, что в Советском Союзе правили бал колхозы и совхозы, а тут…
– Что тебя смущает? – Серов плеснул в чашку остывший кофе.
– То, что написано в этой газете.
– Выбрось ее в урну и не забивай голову. – Посоветовал он. – Все равно правды не вернешь. Зачем расстраивать свою нервную систему, ради сомнительных статеек?
– Может ты и прав, – пожал плечами Иван, скомкав газету. – Меньше знаешь – крепче нервы.
Он скомкал газету и, запустил ее в дальний угол комнаты. Серов проводил ее полет взглядом и назидательно произнес:
– А вот мусорить не стоит.
– Виноват, исправлюсь, – пообещал тот, оставаясь сидеть в кресле. – Настроение только испортилось. Не понимаю ничего.
– Да и не стоит. Пока.
Серов подошел к комоду, где стоял черный, вызывающий уважение телефонный аппарат, выполненный, казалось из мрамора. Поднял трубку и, выждав некоторое время, произнес, закрыв глаза.
– Девушка, соедините меня с абонентом пять – ноль – два.
Иван проследил за его манипуляциями, но, поняв, что тот собирался только позвонить некому абоненту, махнул рукой и, взяв со столика еще один из выпусков газеты, сделал вид, что углубился в чтение, одним глазом поглядывая на Серова.
– Доброе утро, Викентий Палыч! – Произнес тот, видимо дождавшись ответа с той стороны провода. – Да, звоню сообщить, что нам просто необходимо срочно встретиться с руководством… Да, этот человек у меня, – Серов посмотрел на Ивана, но, тот сделал вид, что не заметил этого, укрывшись за газетными листами. – В целости и сохранности… Когда? Завтра вечером? Во сколько? Хорошо! – Он с явным облегчением положил трубку на рычаг, словно избавившись от непосильной ноши.
– Вот и ладушки! – Почти упал в соседнее кресло Серов. – У нас еще есть время до завтрашнего вечера.
– Время для чего? – Спросил Наумов, откладывая надоевшую газету.
– Дела сделать. – Задумчиво пожал плечами тот. – Отдохнуть, поговорить. Я ведь о тебе, в общем-то, ничего и не знаю. Все как-то быстро вышло, наскоком.
– Да, уж! – Ухмыльнулся Иван. – Хорош был у вас наскок!
– Брось! – Отмахнулся собеседник. – Работать просто разучились. Трудно найти толковых помощников.
Вздохнув, Серов поднялся и направился на кухню, откуда вскоре послышался звон посуды и его голос:
– Раз уж сегодня нам выпал выходной, предлагаю провести его как следует!
– Это как же?
– Будем пить и есть!
– А как же дела? – Напомнил Иван.
– Дела подождут! – Откликнулся хозяин. – Завтра, все завтра!
– Гулять, так гулять!
Серов появился в дверном проеме с подносом в руках.
– Ни кто не знает, что преподнесет завтрашний день. – Изрек он. – Может это будет последний день в нашей никчемной жизни. Ты пока угощайся…
Он поставил поднос на столик. Звякнули рюмки, запахло свежее нарезанным лимоном и сырокопченой колбасой.
– Давай с тобой сейчас по сто грамм, и я отлучусь…
– Зачем? – Не сколько из опаски, сколько из любопытства спросил Наумов.
– Ты меня удивляешь, – развел руками Серов. – Нам с тобой до завтра жить. Буфет пустой, а домработница сбежала. Не тебе ведь до магазина бежать?
Спорить было бессмысленно.
– Давай угощайся, я мигом!
Когда хозяин квартиры отправился в магазин, прихватив с собой портфель из красной кожи, Иван, чтобы не скучать, решил осмотреть гостиную более детально. Он не преследовал никакой конкретной цели, действуя по наитию и только из любопытства. Дураку ясно было, что хозяин вряд ли оставлял на виду что-то не предназначенное для чужих глаз, но попробовать все же стоило. Первым делом осмотрел большой книжный шкаф, словно древний монумент, возвышавшийся в дальнем углу. Шкаф как шкаф – ничего не обычного. Полное собрание сочинений вождей пролетариата: товарища Ленина и товарища Сталина. Вполне обычный набор для советского функционера, пусть родом и из будущего. Наумов взял с полки первый попавшийся том и бегло пролистал. Ничего, только заметил отсутствие пыли, что обычно не свойственно подобным книжным полкам, но не удивительно при наличии исполнительной домработницы. Затем заглянул в выдвижные ящики. Но, и там – ничего кроме обычной бытовой мелочевки: старые перьевые ручки, сломанные карандаши, скрепки, и прочий мелкий мусор. На нижней полке – только пачка старых газет, здесь пыли тоже не было. Оставив в покое шкаф, Иван изучил содержимое серванта. Ничего подозрительного.