Быстро продвигаясь вперед, 10, 11 и 12-я роты отбросили советские войска в северо-западном направлении. 9-я рота атаковала на Готчино и также отбросила противника. Ротный взвод тяжелого оружия особенно отличился в этом бою: минометчики под командованием унтершарфюрера СС Поссельта и пулеметные расчеты унтершарфюреров СС Бибера, Хофера и Пёшеля концентрированным огнем пробили брешь во вражеской оборонительной линии. Другим отличившимся был обершарфюрер СС Адольф Пайхл, командир противотанкового взвода 12-й роты. Когда орудие из его взвода попало под огонь советских противотанковых пушек, его расчет большей частью был выведен из строя. Обершарфюрер СС Пайхл бросился к орудию и возобновил огонь. Он находился под огнем нескольких советских пушек, но тем не менее уничтожил три вражеских орудия, обеспечив продвижение батальона вперед.
Однако затем острие немецкого удара было сломано. Уже вскоре атакующие были остановлены огнем противотанковой артиллерии 184-й стрелковой дивизии и частями 179-й отдельной танковой бригады. Больше всего досталось танкистам, нарвавшимся на скрытую советскую противотанковую позицию. Пытаясь прояснить ситуацию, командир 1-й танковой роты гауптштурмфюрер СС Рольф Градер выбрался из танка. Как оказалось — зря, он попал под огонь противника и был убит. Также погиб командир 1-го взвода 1-й роты оберштурмфюрер СС Ханс Мель, а адъютант роты унтерштурмфюрер СС резерва Вальтер Думмер был ранен. В этих условиях роту возглавил оберштурмфюрер СС Ханс Шмидт.
В целом советские 76,2-мм бронебойные снаряды поразили восемь танков 1-го батальона, все они сгорели, многие другие машины были повреждены. После боя красные командиры донесли наверх о подбитии 30 танков противника, однако, учитывая постоянное преувеличение немецких потерь в советских сводках, это число представляется нам несколько завышенным[122]. В любом случае эти потери, последовавшие вслед за тяжелыми потерями в первый день эсэсовской контратаки (5 февраля), обусловили сильное сокращение боевой техники в составе дивизии СС «Дас Райх», особенно в 1-м танковом батальоне.
Чтобы поддержать застопорившуюся атаку, в наступлении планировалось задействовать и части полка СС «Дойчланд». Но не тут-то было. В конце дня 7 февраля 184-я стрелковая дивизия, поддержанная танками Т-34, снова атаковала фланги немецкого выступа у Великого Бурлука, обороняемые полком СС «Дойчланд». Советские войска провели серию сильных атак, основной удар которых пришелся на 3-й батальон. Именно эти атаки и не позволили бросить 3-й батальон полка СС «Дойчланд» в помощь полку СС «Дер Фюрер».
Тем не менее энергичные, молниеносные атаки подвижных эсэсовских сил серьезно тормозили продвижение 3-й танковой армии на ее правом фланге. Однако местная контратака одного танкового полка и панцер-гренадерского батальона не могла надолго задержать советское наступление. Общая ситуация на фронте делала невозможным продолжение наступления дивизии. Кроме этого, на юго-востоке советские войска отбросили немецкие форпосты с восточного берега Северского Донца и достигли селения Печенеги, а 8 февраля, еще южнее, вышли к Змиеву. В немецком фронте зияли многокилометровые бреши, а дивизия СС «Дас Райх» оказалась под угрозой окружения. 3-я танковая армия достигла большого процесса в наступлении на юге, втянувшись в бои за юго-восточные подступы к Харькову. Резче всего в этом плане высказался Манштейн, назвав оборонительные бои «Дас Райх» в этот период «совершенно бесперспективными»[123]. В свете дальнейших событий с ним можно только согласиться.
Разведывательный и мотоциклетный батальоны дивизии 7 февраля также вели тяжелые бои. На этот раз — оборонительные. С рассветом 7 февраля советские части атаковали северный фланг дивизии, где оборонялся разведывательный батальон Ханса Вайсса. После обстрела из реактивных минометов советская пехота атаковала позиции батальона в деревнях Ефремовка и Чайковка. В утреннем тумане красноармейцы плотными цепями устремились на немецкие позиции. К сожалению для советских командиров, у немцев были в наличии скорострельные пулеметы МГ-42, производившие страшные бреши в рядах солдат Красной армии, атакующих на открытом пространстве. Как следствие, три атаки не принесли никакого результата, но стоили тяжелых потерь. Однако через час боя у Ефремовки, где оборонялась 2-я рота Гельмута Кампфе, два немецких пулемета вышли из строя, сила немецкого огня сразу же спала, и противнику удалось пробиться на окраину деревни. Унтерштурмфюрер СС Йозеф Майер немедленно поднял своих оставшихся бойцов в контратаку и отбил захваченные дома. Однако эта атака стоила немцам больших потерь, взвод Майера потерял 15 человек, сам он был ранен, но оставался на боевом посту, пока положение не было полностью восстановлено.