– Фёдора? – удивился Захар. – Он ведь маркшейдер.
– Да, Фёдора. Шахта ему противопоказана по состоянию здоровья. Он и справку из Читы привёз. Пусть подышит немного таёжным воздухом. Вы ведь вместе с ним в общежитии на Шишковке проживаете?
Захар кивнул головой.
– Михаил Иванович, можно пару вопросов?
– Валяйте.
– Прокладывать полигонометрию придётся вдоль берега, с мыса на мыс. Если уровень воды повысится, сигналы не затопит?
– Не затопит. В любом случае, на площадку для наблюдений заберётесь по лестнице.
– Ладно. Какие у меня будут эхолоты?
– Не какие, а какой. Прошлогодний «ПЭЛ-3». Наш, отечественный.
– То-то и оно, что отечественный. Он ведь в прошлом году рельеф почти не писал. Маломощный потому что.
Вербицкий перешёл на ты.
– Что-то ты, Захар, много вопросов задаёшь. Эхолот отремонтирован и протестирован в читинской радиолаборатории.
– Хорошо, допустим. Хотя его и в прошлом году там же тестировали. На каком судне моя бригада будет работать?
Он не зря задал этот вопрос. В прошлом полевом сезоне, в бытность его начальником партии, именно отсутствие корабля не позволило закончить гидрографические работы.
Главный инженер прищурился и ответил, глядя мимо Захара:
– Об этом не заботься. Судна ещё нет, но Устюжанин его гарантирует. Вопрос под контролем. Кроме того, будут моторные лодки. Понадобится – получишь и резиновую. Так или иначе, производственный план надо выполнять. Наши с тобой эмоции Чите по барабану. У тебя всё?
– Всё, Михаил Иванович.
Из кабинета главного инженера Захар вышел удручённым. Перспектива работать на одном объекте с непредсказуемым Фёдором его не прельщала. Неопределённость с эхолотом и судном тоже не внушала оптимизма. Вся надежда оставалась на энергичного и пробивного начальника партии Петровича.
В один из мартовских вечеров они с Юлей сходили в кино. Фильм попался скучный, но они, постоянно перешёптываясь, почти не смотрели на экран. Целоваться в кинотеатре, как подросткам, не хотелось. В общежитие же ходу не было – парни уже вернулись из Гусиноозёрска, причём с ними приехал и Игорь Зябликов, решивший, что малолетка всего лишь брала его на испуг.
– Знаешь что? – решительным тоном заговорила Юля, когда они вышли из кинотеатра. – Зачем тебе эта общага? Перебирайся-ка ты ко мне.
– К тебе? – удивился Захар. – А отец?
– Да он давно уже всё знает. Я сама ему про тебя рассказала.
Захар задумался. Второй раз подряд женщина приглашает его к себе домой на жительство. «Тенденция, однако…», – усмехнулся он. Впрочем, почему бы и нет? Они с Юлей ни разу не говорили о своих взаимных чувствах, но их роман развивался естественным путём, а главное – они явно нуждались друг в друге.
– Ты берёшь меня в мужья?
– Ну зачем ты ерничаешь? Поживём вместе, а там видно будет.
Эти бесхитростные слова всё и решили. Они подошли к стоявшему на стоянке такси с зелёным огоньком и сели на заднее сиденье.
– На Шишковку!
Пока Юля ждала в машине, Захар быстро собрал самые нужные вещи, уместившиеся в два чемодана. Остальное можно было забрать позже. Парни смотрели на него круглыми глазами.
– Ты куда это на ночь глядя, Захарка? – спросил Федя.
– Бай-бай, ребята! – улыбнулся Захар. – Счастливо оставаться!
Через полчаса Юля уже нажимала на кнопку дверного звонка.
– Папа, я не одна! – торопливо произнесла она в едва начавшую открываться дверь.
Апрель
Юлин отец, Иван Николаевич Малышев, работал инженером на авиазаводе. После внезапного самоубийства жены он, сорокачетырёхлетний мягкий и безвольный вдовец, воспитывал дочь по-мужски, то есть безо всякой системы, больше нажимая на показную строгость. Чаще всего Юля была предоставлена сама себе. Отец сердился, находя в её сумочке сигареты или видя дочь выпившей, но давно перестал с этим бороться. На появление в доме молодого мужчины он отреагировал сдержанно, хотя на самом деле был рад, что кто-нибудь займётся наконец его головной болью.
Юля быстро уладила все бытовые вопросы. Двухкомнатная квартира была поделена единственно возможным способом – они с Захаром заняли отцовскую спальню, а Иван Николаевич переселился в зал. В первое время Захару было страшно неловко из-за вторжения в чужую семью, но через неделю ему стало казаться, что он здесь родился. Юлю совершенно не угнетал его формальный статус женатого человека, но он понимал, что долго так продолжаться не может, поэтому недели через две с рабочего телефона дозвонился до Алины и с большим трудом договорился с ней о встрече.