– Захар, я хоть сто рублей заработаю на этой практике? – спросила его за ужином Ираида.
– Какая ты скучная! – пошутил он. – Не успела в тайгу приехать, а уже о бабле думаешь. А где жар молодых сердец?
– Жить без бабла, быть может, просто, – смеясь, подхватила студентка, – но как на свете без бабла прожить?
Прошла неделя. Работа постепенно продвигалась. Углубляться в тайгу больше не было нужды, поэтому Глухарь перегнал вездеход на базу. С пункта на пункт переезжали на моторной лодке, которой управлял Миха. Потом пошла полоса проблем, сходившихся в одну точку – палаточный лагерь на Зее.
Сначала начал барахлить тахеометр. Углы он выдавал без проблем, а каждое измерение расстояний было мукой. Петрович уехал с отчётом в Улан-Удэ, поэтому Захар радировал в экспедицию о сложностях с линейными измерениями. Ответ был ожидаемым – найти решение самостоятельно.
Вслед за этим начались лесные пожары, из-за которых целыми днями над водой висел плотный дым, не дававший работать. Спасаясь от огня, к Береговому из тайги вышло сразу несколько медведей. Из-за разгулявшейся стихии бригада с неделю провела в лагере. Каждый день ловили на спиннинг щук и купались в тёплой прибрежной воде. Расплодившиеся в невероятных количествах щуки клевали при каждом забросе спиннинга. Надо было только наблюдать, чтобы блесна не цеплялась за затопленные и плавающие деревья.
На душе у Захара было неспокойно. Лето в самом разгаре, а дело застопорилось. Выпавшие обильные дожди потушили пожары, но загнали бригаду на несколько дней в палатки.
– Игорь, всё забываю тебя спросить – где сейчас твоя подружка? – спросил Захар в один таких дней.
– В Улан-Удэ, ждёт моего дембеля. Мы ведь жениться собрались.
– Вот как? Отчаянный ты человек!
– На самом деле я полный идиот. Но ничего не могу с собой поделать. Она меня приворожила.
Как только небо чуть прояснилось, они встали в пять утра и отправились на моторке к очередному пункту полигонометрии. На этот раз над водой клубился не дым, а густой туман. К счастью, ветер быстро его разогнал. Передвигаться по водохранилищу на моторной лодке было очень опасно из-за множества полузатопленных стволов. Особенно много их было на мелководье. Не раз лодка на полной скорости на них натыкалась и чудом не переворачивалась. В некоторых местах стволы торчали из воды, как противотанковые надолбы.
– Захар, а как у нас с техникой безопасности? Разве на складе нет спасательных жилетов? – поинтересовалась Ираида.
– Представь себе – нет! Я радировал в экспедицию. Мне посоветовали свести переезды на моторке к минимуму и утроить бдительность.
Он промолчал о том, что первый же несчастный случай может отправить его за решётку.
Отнаблюдали углы и поехали на следующую точку. Линейные измерения отложили до лучших времён. А ехать на третий пункт уже не пришлось – заглох лодочный мотор «Привет». Копались с ним до самого вечера.
– Мотор с приветом! – объявил Миха.
Когда наладили мотор, выяснилось, что бензин на исходе. Вернулись в лагерь, и Захар сразу же пошёл на базу. Кладовщик развёл руками:
– Мил-человек, у меня только солярка осталась. Поищи сам бензин в посёлке.
Рядом с их лагерем ненадолго остановилась бригада Фёдора. По оставленным Захаром вехам рабочие строили десятиметровые сигналы на пунктах полигонометрии. От их расположения зависел успех всей летней кампании. Чтобы избежать затопления, надёжнее было бы ставить знаки подальше от берега, на возвышенных таёжных участках. Но тогда для обеспечения видимости между знаками пришлось бы каждый день рубить лесные просеки, а это была адская работа, требовавшая больших усилий и уймы времени. Кроме того, бухгалтерия очень неохотно оплачивала рубку просек. Поэтому Захар решил ставить геодезические знаки на мысах, у самого уреза воды, хотя было понятно, что это рискованно – при подъёме уровня воды они будут затоплены.
По вечерам Юля, как ни в чём не бывало, допоздна болтала с глядевшим на неё масляными глазами Андреем. Захару, озабоченному производственными проблемами, было не до этого.