Несмотря ни на что, до конца июля плановое геодезическое обоснование будущих гидрографических работ было закончено. Удалось выжать из дышавшего на ладан тахеометра невозможное и добить линейные измерения. На берегу водохранилища, вдоль всей границы объекта и на предусмотренном инструкцией расстоянии друг от друга, стояли геодезические знаки с возведёнными над ними новенькими деревянными сигналами.
Теперь предстояло привязать уровенный пост, находившийся на берегу, недалеко от лагеря, к пункту государственной нивелирной сети, а проще говоря – проложить нивелирный ход от поста до репера, находившегося в центре Берегового.
В один из погожих июльских дней Захар работал с нивелиром, а Юля, переходя от точки к точке, стояла с рейкой. Было нестерпимо жарко, оба устали, но жена старалась не подавать виду, что ей всё до чёртиков надоело. Получалось это у неё не очень убедительно.
– Рейку прямо держи! – то и дело кричал он, раздражаясь из-за её непонятливости.
Ближе к обеду погода испортилась. Заморосил дождь. Захар развернул и воткнул в землю над нивелиром зелёный геодезический зонт. Юля в лёгкой одежде стояла под усилившимся дождём, не понимая, почему её муж, такой правильный и справедливый, прячется под зонтом, а она мокнет. На самом деле выбора у него не оставалось – или промокнет жена, или пропадёт вся их дневная работа. Он записывал в полевой журнал отсчёты, а когда в очередной раз посмотрел в окуляр нивелира, то не увидел в нём рейки. Юля сидела на большом камне, смотрела в его сторону и зло кричала:
– Я больше не могу. Отвези меня домой!
Он подбежал к ней и попытался успокоить.
– Юльчик, осталось совсем чуть-чуть. Потерпи, пожалуйста! Иначе завтра всё придётся переделывать.
Она ничего не ответила, поднялась на ноги и пошла в сторону палаточного лагеря. Он побежал было за ней, но остановился. Между тем дождь перестал. Захар подозвал мальчика, вышедшего с мячом на улицу, и попросил его сделать хороший поступок для родины. Тот с радостью согласился и через минуту, боясь пошевелиться, держал рейку – неподвижно и строго вертикально. На каждой точке он стоял, как часовой на посту. За каких-то полчаса нивелирный ход был закончен.
Два дня они с Юлей не разговаривали.
Начали готовиться к промерам глубин. Случилось то, чего Захар опасался больше всего – катера найти не удалось. Петрович предложил начать промеры ручным лотом с моторной лодки. Самого ручного лота у них не было, но Захару пришла в голову счастливая мысль. В комплекте эхолота имелось тарировочное устройство – большой металлический диск, который с помощью лебёдки опускался на тросе в воду для того, чтобы определять точность эхолотных измерений. Захар решил использовать это устройство в качестве ручного лота. Для этого понадобилось лишь заменить непрактичный диск чугунной гирей. Гирю по его просьбе откуда-то принёс Миха.
Затем он чуть не подрался с Фёдором из-за моторной лодки – в интересах общего дела Петрович выделил её строителям геодезических сигналов. Работа опять остановилась.
– Дайте мне моторку, и я переверну Землю! – кричал Захар по рации вышедшему на связь главному инженеру.
По совету Игоря, он решил взять на складе складную пятиместную резиновую лодку.
– Хорошая мысль! – подтвердил оказавшийся рядом Фёдор. – На неё можно будет мотор поставить, а можно и на вёслах грести.
Взяв с собой Миху, они вчетвером отправились на базу партии. Лодку вытащили из склада во двор, распаковали и тщательно осмотрели, после чего кладовщик попросил Захара подписать накладную. Начинало темнеть. Перевезти лодку в лагерь можно было лишь на следующий день, поэтому Захар отдал её под честное слово, без расписки, на временное хранение кладовщику. Лодку сложили, отнесли обратно на склад и положили на прежнее место – прямо на песок у дальней стены.
Рано утром, вместе с Михой, он снова пришёл на базу партии и разбудил кладовщика. Тот, чертыхаясь, оделся, взял ключи и пошёл открывать склад.
Лодки на месте не оказалось. За ночь кто-то сделал глубокий подкоп в песчаной почве под дальней, невидимой из барака, стеной амбара, и вынес лодку.
Поиски ни к чему не привели. Захар уговорил только что вернувшегося из Улан-Удэ Петровича пойти вдвоём в поселковую милицию. Тот собственноручно написал заявление о краже лодки. Вернулись на базу вместе с хмурым немолодым милиционером. Осмотрев подкоп, мент поцокал языком:
– Да разве ж кто теперь её найдёт?
– А вы хоть попробуйте! – вскипел Захар. – Мы всё-таки не на берегу Тихого океана находимся. Тайга вокруг. Кто бы эту лодку не украл, она рано или поздно должна появиться на водохранилище…