Затем махолет приземлился во дворе госпиталя. Яа поместили в восстановительной палате, куда постоянно подавался целительный воздух, нагнетаемый по специальному трубопроводу с гор…
Дождь стучал и стучал. Это был хороший, увлажняющий и плодородный дождь. К утру его остановят. Но он напомнил Яа пастуха, и девушка с грустью подумала, что даже не знает, утро или вечер сейчас на Земле и что делает пастух. Наверное, пасет свое стадо и ни о чем не думает. Ей вдруг сильно захотелось, чтобы пастух вспомнил о ней. Хотя бы разок, один-единственный разочек…
На другое утро к Яа пришел главный медик. Он был в розовом халате — под цвет ее палаты, где все также было нежно-розовой окраски: и стены, и шкафчики, и кровать, и белье, и шторы, все-все. Даже цветок в розовой вазочке был специальной селекции — розовые лепестки, розовые листочки, только стебель обычного синего цвета, правда, с легким розовато-фиолетовым отливом.
Главный медик придвинул к ее кровати розовый стульчик, сел и деловито спросил:
— Яа, почему вы отказываетесь от операции? Я воспринимаю это лишь как девичий каприз. Не более. Объективные показатели здоровья у вас распрекрасные. Давайте условимся о времени операции. Вы будете готовы завтра?.. Ах, да! — спохватился главный медик и достал из шкафчика бумагу и самопис. — Видите, до чего вы меня довели! Даже забыл, что вы у нас молчунья. Такая красавица — никогда не подумаешь.
«Я бы не хотела спешить», — коротко написала Яа, подумав: «Доктору тоже безразлично, что у тебя на душе. Подавай объективные показатели».
Главный медик вскочил со стула, сверкнул на Яа звездочкой:
— Как это не хотела бы! Ваше состояние на контроле Центра. Вам очень нужно, чтобы у госпиталя, у меня, у вашего руководителя Иона были неприятности? Такого еще не бывало! Она не хотела бы! Как так?!
Главный медик взволнованно заходил по комнате. Она жестом пригласила его сесть на место, написала ответ: «Нет, я не хочу ни для кого никаких неприятностей… Хотите, я напишу в Центр, что отказываюсь, или, вернее, прошу подождать с операцией? Извините меня, поймите…»
Главный медик прочел записку, как-то смешно взмахнул руками, поднялся и вышел из палаты, не прощаясь. И чего хочет эта девчонка?! Никакой логики…
Яа была даже рада, что ее оставили в покое, хотя вскоре на душе стало грустно. Думала о том, что ее никто не навестит — ни мама, ни папа. Они погибли десять весен назад во время развлекательно-экскурсионной поездки на звезду «Зэлла», где можно наблюдать редкостное явление цветных светящихся туманов — сказочный сон наяву! Сестер и братьев у Яа не было. Самым близким человеком был Ион — друг отца.
Только сейчас Яа поймала себя на мысли, что до сих пор ни разу не вспомнила об Иэрге. От него пока никаких вестей. Может быть, он в командировке или на архитектурном симпозиуме?
Удивительно, но ей совсем не хотелось видеть Иэрга, она даже не знала, расскажет ли ему о миссии на Земле и о знакомстве с пастухом. Она представила красивое, точеное лицо Иэрга, его четкие слова:
— Как, Яа, ты нарушила инструкцию о статусе невидимости? Вступила в прямой контакт с чужими без совета с руководителем? Это безрассудство! Я тебя осуждаю, Яа. Ты поступила очень плохо.
Но всегда ли правильные слова отражают истину?
Интересно, подумала затем Яа, разве бывает так, чтобы чужие оказывались ближе и понятнее, чем свои? И разве должно быть, чтобы далекий инопланетный человек казался роднее того, кто станет через несколько дней твоим мужем? И почему она не может забыть о каком-то пастухе — человеке, занятом примитивным трудом? И это она — дочь цивилизации, куда более развитой, чем земная? И почему в ней крепнет странное желание — принять немоту во имя трудной, почти недостижимой цели, о которой она впервые задумалась еще на борту космодома? Затем ей стало немного страшно, и она подумала: «Неужели все это не пройдет, и это не болезнь и не наваждение?» Перед ней приоткрылась дорога в совершенно иной мир, и она не знала, что ее ждет…
Два раза в замедленном импульсе вспыхнула над розовой дверью розовая лампочка — сигнал, что сейчас по разрешению медика появится гость. Кто бы это мог быть?
В палату вошел Ион, и Яа очень обрадовалась, и Ион увидел это по ее глазам. Он выглядел посвежевшим, отдохнувшим — не то что в конце экспедиции. Яа быстро написала записку: «Дорогой Ион, я очень-очень рада видеть вас. Я боялась, что зайдет Иэрг, а это вы. Я вижу вас и вспоминаю папу. Спасибо, вы принесли замечательные листья. Они зеленые и напоминают те, что я видела на Земле. Таких мне никто никогда не дарил».
Сдержанный Ион улыбнулся: