Я поморщился, и тут окончательно до меня дошло, что это уже не сон. Но тогда откуда он знает про то, что я только что видел? Не могло ему присниться то же самое, если он также спал.
— Откуда вы знаете про то, что вы мне кричали?
— Здравствуйте! Это я вас предупреждал и не знал, о чем! А вы тоже хороши, должен вам прямо высказать! В незнакомой местности без всякой опаски с верблюда прямо в песок…
Верблюда я уже вынести не мог.
— Так вы, оказывается, гипнотизер! — теперь уже я возмущался. Навязали мне без моего согласия нелепое путешествие. Слишком много на себя берете.
— Ну вот, — усмехнулся попутчик. — Вы же сами, не поверив в мои возможности, хотели испытать меня. По вашему собственному желанию побывали мы на Востоке.
— Вы все-таки надеетесь заставить меня поверить… — Я не закончил фразы, так как ощутил ноющую боль в руке, которую, видно, во сне сунул в карман и все еще продолжал сидеть в неудобной позе. Я освободил руку и поднес к глазам. В ладони было зажато какое-то растение. Сквозь пальцы струйкой сыпался песок.
— Ага, — торжествующе воскликнул попутчик, — значит, вы прихватили с собой сувенир. Вот вам самое убедительное доказательство того, что мы с вами только что переправлялись на верблюдах через пустыню. И если бы не ваше безрассудное поведение, то и теперь находились бы там же.
— Вы хотите сказать, что все было взаправду? — невольно вырвалось у меня. — Да как же так?
— По щучьему велению, по моему хотению, — совершенно спокойно ответил попутчик, — и еще потому, что вы раззадорили меня, не поверив моему рассказу.
Я и теперь, вытаскивая колючки из пораненной ладони, не мог верить. Ведь я сознавал, что такого просто не может быть. Вполне возможен обман слуха, обман зрения. То есть органы чувств могли обмануться, но мозг провести невозможно. Его не стронешь с незыблемого фундамента знаний. Да, знаний, на которые он прежде всего опирается.
Освобожденная от колючек ладонь сильно саднила, и я стал махать ею в воздухе, как это делают при ожоге. Мой попутчик некоторое время наблюдал за этими довольно нелепыми взмахами и, будто вспоминая что-то, сказал:
— Да, а ведь мне ничего не стоит вам помочь. Давайте-ка обработаем йодом.
В то же мгновение моя ладонь окрасилась в коричневый цвет, и я замахал ею еще энергичней — так сильно защипало.
— Опять я все усложнил, — сокрушенно покачал головой попутчик. Ну, потерпите секунду. — И в самом деле, тут же ладонь моя приобрела прежний цвет, и царапины на ней будто не бывало.
— Теперь-то, надеюсь, убедились? — ответил вопросом на мое удивление попутчик.
Я энергично замотал головой. Пусть он любые фокусы демонстрирует, но заставить меня поверить в реальность сказочного…
— А знаете… — как бы в нерешительности проговорил попутчик, давайте вот что еще… Вы, кстати, уверены, что сейчас не спите и не находитесь под гипнозом? Если не уверены, то для того, чтобы удостовериться, можете ущипнуть себя. Считается самым действенным средством контроля.
Если он и шутил, то мне было не до шуток. Хотелось как можно скорее выпутаться из этой странной истории. Хриплый голос испорченного репродуктора вернул к реальности, объявив остановку.
— Попросим его повторить членораздельно, — с торжеством в голосе сказал попутчик. И, словно подчиняясь его воле, репродуктор звонко и четко объявил остановку.
Я заглянул в окно и увидел пустую платформу знакомой станции, освещенную электрическим светом. Конечно же, я не спал. Все вокруг было обыденным, знакомым, естественным до самых мелочей. И, чтобы осознать это, незачем было прибегать к никакому самому действенному средству контроля.
— Так вот, — с непонятной усмешкой продолжал попутчик, — сейчас мы с вами сможем отправиться в космос, если, конечно, вы не возражаете. Надеюсь, не приходилось там бывать?
— Прямо в вагоне электрички по рельсам отправимся туда? — нашелся я. — Ведь иного варианта не предвидится.
— Нет, зачем по рельсам, по рельсам не выйдет. Есть иные пути. Хотите, как обычно, в ракете.
— А вы гарантируете, что мы выдержим перегрузки? Ведь и подготовленные космонавты всякий раз рискуют своим здоровьем.
— Ох, опять чуть не натворил беды, — с непритворным отчаяньем схватился он за голову. — Вы совершенно правы. Сто раз надо подумать о последствиях, прежде чем принимать решение. А если сразу, без ракеты, окажемся на космической станции, как, не испугаетесь?
— Давайте, — с азартом спорщика воскликнул я, — если, как утверждаете, вы такой всемогущий, давайте попробуем.