Два дня он корпел над срочным заказом, не выходя из дома и не притрагиваясь к плащу. Окна были зашторены - Угрев всегда работал при искусственном освещении.
Наконец он собрался - закончил все дела, уложил в рюкзак плащ, несколько банок консервов, сигареты и прочее и около полудня покинул квартиру, тщательно заперев дверь. Матери оставил записку:
“С приездом! Я на даче на несколько дней. Будут звонить или спрашивать незнакомые - не разговаривай, не объясняй, где я, пожалуйста. Пока”.
Спускаясь по лестнице, он заглянул в почтовый ящик. Там белел конверт.
Угрев достал письмо, сунул в карман, не распечатывая. В электричке прочел. И адрес на конверте, и письмо были отпечатаны на машинке:
“Глубокоуважаемый тов. Угрев!
Мы, Кузьмин А. А. и Зипунов Д. М., обращаемся к Вам по поводу научного наследия Вашего деда, К. Ю. Угрева. Заранее приносим извинения, если произошла ошибка и К. Ю. Угрев, работавший до войны в Летательном Институте, не является Вашим дедом и вообще родственником.
По всей вероятности, однако, ошибки никакой нет. Мы располагаем некоторыми сведениями и собственными свидетельствами. Мы хотим предложить Вам сотрудничество. В случае реализации нашего плана Вы получите значительное и почетное вознаграждение, как моральное, так и материальное. Размеры его будут таковы, что пренебречь им вряд ли мог бы позволить себе даже очень обеспеченный во всех отношениях человек.
В любом случае мы Вас просим, не сочтите за труд, позвоните нам в следующую после получения письма субботу между 15.00 и 15.30 по телефону 415-21-92.
С наилучшими пожеланиями А. Кузьмин, Д. Зипунов”.
“Стало быть, Мария теперь Кузьмина…- Угрев задумался.-Что же они хотят предложить? Или это блеф?” Угрев не был “очень обеспеченным”. На хорошие вещи денег не хватало. “Они, очевидно, на верном пути… А виноват я сам! Но, может, в их предложении есть смысл. Позвонить? Скрыться я всегда сумею…”
Артемий и Даниил отправили письмо после визита к заблудшей овце большой науки - лаборанту Летательного Института Виктору Исаеву. После коротких переговоров, по телефону тот неприветливо пригласил их домой. Виктор жил один, в просторной комнате коммунальной квартиры. Стены опоясывал верстак, заваленный разными приборами и всевозможным хламом. Хозяин был скуластый, с маленькими кабаньими глазками и белыми усами, говорил, немного заикаясь. Поначалу все чувствовали себя довольно скованно. Постепенно Вмктор разговорился.
– Вообще-то когда я узнал, что Серега давал кому-то читать мой доклад, я разозлился.
Серега был приятель Даниила, сотрудник Летательного Института.
– Но потом поговорил с вами и подумал, что, может, это и хорошо. В одиночку мало что сделаешь. Я зимой ездил в Омутйщи, спрашивал у тамошних жителей - никто ничего не знает. Поселок огромный, тысячи участков - я даже дачу Угревых не сумел найти. Один старик порассказал кое-что, но у него такой склероз, что особенного доверия я к его историям не питаю… Тот, кого вы видели у окна,- это, по всей вероятности, внук Угрева. Надо, конечно, найти с ним общий язык. А он замкнутый, никого к себе подпускать не желает. Я звонил ему, представился профессором - он бросил трубку. Вообще началось с того, что я копался в институтском архиве и набрел на один старый отчет Угрева. Я стал читать - там потрясающие вещи! Я поговорил в институте, съездил в Омутйщи. Чтобы продолжать работы Угрева, нужно оборудование, вычислительная машина и тому подобное…
– Как же Угрев-то справился? - перебил Артемий.
– Угрев! Он был гений! Значит, составил я доклад, обратился к шефу. Он не поверил, даже высмеял меня. Но я его понимаю - сам не верил, пока не увидел своими глазами.
– Ты уверен? - спросил Даниил.
– На сто процентов! Я наблюдал за домом, где живет Угрев-младший. Адрес узнал по справочной.
– Летает? - в один голос спросили Артемий и Даниил.
– Летает! Как это работает - я не понимаю. Я знаю, в чем суть идеи Угрева, и знаю, что в конце концов ему все удалось. Но как - неизвестно. Если бы я получил летающую одежду - это какой-то балахон, насколько я сумел разглядеть, - вроде- плаща, я бы разобрался! А тут возможности колоссальные, фантастические!
– Ну… А ты уверен, что разберешься?
– Безусловно!
– Ладно, - Даниил встал. - Попробуем его, как говорится, расколоть. Виктор, можно на время взять твою записку?
– Пожалуйста. Только никому не показывайте.
– Само собой.
Они распрощались.
В переулке носился ветер. Лето запаздывало.
– Будем отправлять письмо? - спросил Артемий.
– Конечно. Взялся за гуж… Ты отстучи на машинке, только повежливей, обтекаемо как-нибудь. Пообещай ему все блага, золотые горы и попроси позвонить.
– Ну а если он позвонит - что мы ему скажем?
Даниил пожал плечами: - Скажем, что не телефонный разговор. Важно установить контакт.
– Хорошо. Фамилии наши я укажу, но подписываться не будем. Образцы почерка совсем ни к чему давать.
– Всегда ты, Артем, любил дешевые детективы. Некрасиво это.
– Ничего. Береженого сам знаешь кто бережет, - возразил Артемий.
– И еще. Дай Марии посмотреть докладец. Кто его знает, не переоценивает ли наш друг Ньютон Галилеевич изобретателя К. Ю. Угрева…
Когда Артемий попросил Марию прочесть доклад, она удивилась: - Вы, оказывается, все еще носитесь с этой чушью. Занялись бы чем-нибудь полезным.
– Ох, - вздохнул Артемий, - в этом вся ты. Что может быть полезней, чем летать! Пусть один шанс из миллиона, но надо же выяснить. Вдруг удача. Это даже в голове не укладывается! Вековая мечта человечества и все такое…
– Я посмотрю, пожалуйста, - нехотя согласилась Мария. - Но я физику давно забыла. И с тех пор, между прочим, чувствую себя значительно лучше…
Она закончила физфак педагогического института, но работала переводчицей. Посмотрев доклад, Мария сказала:
– Есть в этом какая-то наивная правда. Ну и что теперь?
– Теперь - потомок гения, Угрев-младший.
Мария помолчала в раздумье, потом сказала: - Константин Угрев.
– Откуда такая уверенность?
– Я сначала не хотела вам говорить. Я когда-то была знакома с одним Угревым, с Константином. Жил он в районе Лесного проезда.
– Это потрясающе! - воскликнул Артемий. - Ну, рассказывай.
– Да рассказывать-то нечего. Довольно милый молодой человек, художник. Про деда своего он ничего не говорил.
– Он был в тебя влюблен?
– Не знаю.
– Очевидно, так, поэтому он здесь и крутился!
– Какой все это бред! - Мария вдруг рассердилась.Все время ты гоняешься за какими-то призракам”!
– Я же занимаюсь этим -в свободное от работы время,примирительно сказал Артемий.
– Пора бы повзрослеть!
Мария вышла из комнаты.
Они не ладили.
Угрев шел от станции через лес по мягкой, немного влажной тропинке. В голове крутилась песенка, слышанная в электричке: “Мы охотники за удачей и не ведаем, что творим…”
Дача стояла на отшибе, единственная на этой стороне улицы, окруженная редкими соснами. После пожара уцелел фундамент и часть веранды, к которой.пристроили щитовой садовый домик. Получилось неказисто, но жить можно.
“Жить-то можно”,- думал Угрев, отпирая дверь. Комнаты пропитались сыростью - солнце почти не проникало в дом, Угрев распахнул окна. Пахло травой.
Он достал из рюкзака плащ, надел его и повис в воздухе.
В невесомости жизнь казалась ясней.
“В торбе хлеб, соль, пшеница - кто с кем хочет поделиться? С кем я хочу поделиться? Со всеми? Ни с кем? Или это одно и то же - у всех все и ни у кого ничего? Не так, конечно. Однако завтра суббота. Звонить этим проходимцам? А они, наверное, и не проходимцы вовсе…”