Мол, убирайте вы этого коммунистического чудака. Республике нужно развиваться нормально, по российскому образцу.
Российским образцом белорусские силовики были бы чрезвычайно довольны. Они хорошо знали, что к этому моменту передел собственности в пользу генералитета уже шел. Постепенно, разумеется. Банкиры и директора ваучерных фондов уже строили свои империи. Но кто, если не генералы спецслужб, знал, как долго «семибанкирщине» предстояло владеть богатствами России?
Маловероятно, что подобные беседы не состоялись бы в Москве и с руководителями других силовых ведомств Беларуси.
Так что не удивительно, что в одном из регионов страны неожиданно возбудилось бы национальное меньшинство, подумывавшее о самостоятельности. Ну, или не совсем о создании собственного государства, но, скорее, об автономии.
В таких случаях начинается политический кризис: подавить национальное движение без опоры на силовиков трудно, а значит, те усилятся до чрезвычайности.
Они и усилились.
Кризис. «Новиков.Бай»
Применение силы в любом регионе Беларуси неизбежно вызывало бы протесты соседней страны. Условно говоря, даже подави коммунистическое правительство бунт каких-нибудь ятвягов – и за ятвягов нашлось бы, кому заступиться.
Вопрос о соблюдении прав человека в Беларуси был бы поднят на заседании Парламентской ассамблеи ОБСЕ. Не исключено, что это сделал бы министр иностранных дел России Андрей Козырев. Поддержал бы Козырева и его польский коллега Дариуш Росати, понимавший: начали давить ятвягов – рано или поздно перейдут к полякам.
Белорусский парламент потребовал бы срочно провести конституционную реформу. По крайней мере, урезать полномочия президента. Но Василию Новикову не дано было сопротивляться: его не поддерживали силовики. Хотя в Верховном Совете у коммунистов была большая фракция, в Минск срочно прилетели бы главы палат российского Федерального Собрания Егор Строев и Геннадий Селезнев, уговорившие Василия Николаевича пойти на досрочные выборы.
И тут на досрочных выборах неожиданно выяснилось, что партии, готовой повторно выдвинуть коммуниста Новикова, за ним уже нет.
Кандидатом в президенты от ПКБ стал действующий глава правительства Анатолий Лашкевич, который и победил. Ему даже полномочия не стали урезать: Анатолий Владимирович был достаточно умен, чтобы восстановить хорошие отношения с переизбравшимся Борисом Ельциным (вернее, с его окружением). А экс-президент вначале уехал послом в Молдову, а затем возглавил в Минске Институт философии.
И, как нам кажется, против такого поворота своей судьбы Василий Николаевич не возражал бы.
...ПАЗЬНЯК
Не знаю, делали ли социологи в 1994 году кросс-таблицы, чтобы узнать, как разложатся голоса во втором туре – в случае, если он состоится. И особенно, если одним из участников второго тура станет лидер парламентской оппозиции БНФ Зенон Пазьняк.
Вероятно, делали. И было очевидно, что Пазьняк, окажись он рядом с Вячеславом Кебичем в бюллетене для голосования, имел бы все шансы на выигрыш. У Шушкевича он выигрывал наверняка. У Лукашенко…
Но, следуя законам жанра, попытаемся подумать, как развивались бы события в случае победы Зенона Пазьняка после его инаугурации.
Президент против парламента
Думается, что шок у номенклатуры после избрания Пазьняка президентом был бы едва ли не большим, чем после избрания Лукашенко. Тем более, что Лукашенко всегда был частью парламентского большинства, как бы он ни отыгрывал свою «оппозиционность». А Пазьняк и будучи депутатом не скрывал: Верховный Совет, созданный, во многом, под указку и с участием ЦК Компартии БССР, должен быть распущен. Не исключаем, что он сказал бы об этом даже в своей инаугурационной речи – примерно так же, как это сделал в 2019 году Владимир Зеленский.
С той только разницей, что Зеленский всем казался шоуменом, милым и совсем не страшным. А аскетичного фанатика Пазьняка в Верховном Совете ненавидели и боялись. И знали, что он настоит на своем.
