ПЕРВАЯ ПОЛОСА
УЧИМСЯ ДУМАТЬ
Вряд ли мы могли бы найти человека, который бы искренне признался, что не умеет думать. Его политические противники - это да, но он-то думать умеет!
Человеческий мозг может исполнить две работы: запомнить факты, события, чужие выводы (память) и самостоятельно проанализировать факты, придя к собственным, причем соответствующим реальной действительности выводам (собственно ум). И каждому из нас нелишне задуматься - умеем ли мы самостоятельно и точно сделать собственные выводы, либо только воспроизводить в памяти чужие, выдавая их за свои? Не являемся ли мы в своей сути зомби? Особенно мы - русские.
Этот вопрос не надуман и чрезвычайно стар. Весной 1918 года лауреат Нобелевской премии, академик И.П. Павлов, специалист в области высшей нервной деятельности, прочел две лекции под названием "О русской душе". То время мало отличалось от нынешнего и поэтому всем нам следует сегодня прислушаться к выводам великого ученого и специалиста.
"Милостивые государи! Заранее прошу меня простить, что в гнетущее время, которое мы переживаем, я сейчас буду говорить о довольно печальных вещах. Но мне думается, или, вернее сказать, я чувствую, что наша интеллигенция, то есть мозг Родины, в погребальный час великой России не имеет право на радость и веселье. У нас должна быть одна потребность, одна обязанность - охранять единственно нам доставшееся достоинство: смотреть на самих себя без самообмана. Побуждаемый этим мотивом, я почел своим долгом и позволил себе привлечь ваше внимание к моим жизненным наблюдениям и впечатлениям относительно нашего русского ума".
Со временем мы найдем место полному тексту самого Павлова, но сейчас ограничимся цитатами основных положений, заметив, что Павлов вел речь об уме российской (включая все нации) интеллигенции. Но Павлов в этих же лекциях сказал: "Культурные классы, интеллигенция обыкновенно имеют стремление к вырождению. На смену должны подниматься из народной глубины новые силы". И с этим трудно не согласиться. Действительно, если мы возьмем наиболее выдающихся писателей, конструкторов или ученых, то есть тех, кто без сомнения умел думать, то обратим внимание, что среди них преемственность поколений почти не наблюдается - они либо прямо из низов, из рабочих и крестьян, либо интеллигенты в первых поколениях.
Вот несколько основных дефектов русского ума по Павлову.
"Мне кажется, что мы не наклонны к сосредоточенности, не любим ее, мы даже к ней отрицательно относимся... Возьмем наши споры. Они характеризуются чрезвычайной расплывчатостью, мы очень быстро уходим от основной темы. Это - наша черта... Ставится на обсуждение тема, и сначала обыкновенно охотников говорить нет. Но вот выступает один голос, и после этого уже все хотят говорить, говорить без всякого толку, не подумав хорошенько о теме, и не уяснив себе, осложнится ли этим решение вопроса или ускорится. Подаются бесконечные реплики, на которые тратится больше времени, чем на основной предмет, и наши разговоры растут как снежный ком. И в конце концов, вместо решения получается запутывание".
Ну что тут возразишь академику - разве он не прав? Но если бы наши недостатки только этим и кончались.
"Господа! Второй прием ума - это стремление мысли прийти в непосредственное общение с действительностью, минуя все перегородки и сигналы, которые стоят между действительностью и познающим умом".
Здесь Павлов говорит чрезвычайно важную вещь - умный человек стремится сам увидеть факты, он не терпит рассказов о них, чужих выводов - того, что мы называем словами. Павлов говорит, что русский интеллигент это не приемлет, подтверждает этот вывод конкретными, после чего итожит.
"Таким образом, господа, вы видите, что русская мысль совершенно не применяет критики метода, то есть ни сколько не проверяет смысла слов, не любит смотреть на подлинную действительность. Мы занимаемся коллекционированием слов, а не изучением жизни".
Ну давайте на себя. Мы что проверяем смысл слов "рыночная экономика", "на Западе в магазинах все есть" или "цивилизованное западное общество"? Мы уцепились за них, теперь имеем у себя это самое "цивилизованное западное общество с рыночными отношениями". Чего же нам быть недовольными остановкой заводов, убийством банкиров и промышленников или войнами на всей территории бывшего Союза? Давайте возьмем пример собственно Павлова.
"Перед революцией русский человек млел уже давно. Как же: у французов была революция, а у нас нет. Ну и что же, готовились мы к революции, изучали ее? Нет, мы этого не делали. Мы только теперь, задним числом, набросились на книги и читаем. Я думаю, что этим надо было заниматься раньше. Но раньше мы лишь оперировали общими понятиями, словами, что, вот, бывают революции, что была такая революция у французов, что к ней прилагается эпитет "великой", а у нас революции нет. И только теперь мы стали изучать французскую революцию, знакомиться с ней".