– Контракт и проведение торгов по ребенку ввели законом совсем недавно, практика только формируется, – привычно забубнил я, – и я бы рекомендовал ограничиться обычным лишением прав родителя, взысканием компенсации морального вреда. Ну, а лига быстро подберет вам новую семью – хотите гетеро хотите гомо…
– Ну, уж нет. Эта лига нормальную семью разве подгонит? Да и вообще семья это отстой. Ты мне давай дело бери и какие там бумажки нужны скажи.
– Эээ… хорошо. Как вас зовут, простите?
– Ника.
– Ника, мой секретарь тебе все расскажет. Да, кстати, а кто будет платить за ведение дела? Все та же лига?
– Ну а куда ж она денется? – захихикала девушка,– пускай только пикнут – ты им сразу счет кидай, да? У меня полкласса уже по второму разу родителей меняет. Лига все оплачивает. Правда это…все нормальных родителей почему-то никому не достается – даже похуже биологических бывает, вообще кошмар!
– Жуть, – согласился я, – хорошо, договорились. Но просудиться с твоим нынешним родителем вначале нам все же придется, иначе объявить торги ты не сможешь. Поняла?
–Угу.
– Кстати, а чем занимается твой от…, тьфу ты, родитель номер один?
– Он этот, как его там, священник. Знаешь таких?
Мои познания о религии укладывались в пару бородатых анекдотов и в воспоминания о школьных экскурсиях в последний действующий храм. Городские власти не сразу закрыли собор. Вначале рассовали старушек-прихожанок, слишком рьяно навещавших церковные службы, по домам для престарелых и умалишенных. Затем провели для порядка референдум. Само собой горожане единогласно согласились с тем, что музей истории борьбы сексуальных меньшинств за свои права должен быть размещен именно здесь.
И все же власти не пошли до конца – на свободе оставили нескольких священников, но только тех, кто согласился совершать обряды всех мировых религий. Далеко не все пошли на это – некоторые даже пытались судиться. Но их быстро отправили на лечение. А те, кто остались, прошли необходимые курсы и получили лицензии.
Отец Ники был одним из таких священников. Собственно это был последний действующий священник в городе – слишком хлопотно, неприбыльно и опасно было это занятие. К тому же отец Ибрагим категорически отказывался венчать однополые пары ни по какому обряду. Только редкие заказы на обрезание да освящение новых винтокрылов позволяли сводить ему концы с концами.
Я долго звонил в дверь трейлера, щедро расписанного местной молодежью всевозможными ругательствами и рисунками, изображавшими радости плотской любви во всех ее ракурсах.
Дверь, наконец, открылась. На пороге стоял высокий сухощавый мужчина лет пятидесяти с окладистой седой бородкой. Его черные, глубоко посаженные глаза испытующе смотрели на меня.
– Слушаю тебя, сын мой.
Я аж крякнул от подобного нахальства.
– Простите, я вам не сын. Я вообще-то по делу.
Священник всплеснул руками.
– Это вы меня простите – я подумал, что вы пришли ко мне по вопросам веры. Прошу вас, проходите внутрь!
Я прошел в дверной проем и оказался внутри довольно грязноватого вагончика. На стенах висели кресты, иконы, шамаили, изображения языческих божков с множеством рук.
– Итак, какое у вас ко мне дело?
– Вы родитель номер один Ники? Отец Ибрагим?
– Допустим. Господи, что она натворила на этот раз?
Я вытащил из портфеля повестку и протянул ее священнику. Тот, сощурив глаза, стал читать, шевеля беззвучно губами. Я незаметно включил скрытую камеру в очках, чтобы зафиксировать факт вручения.
– Господи, она же еще ребенок и не понимает, что пишет! А вы юристы и рады нажиться на горе. Разве не так? – вышагивал по вагончику священник.
– В том то и дело, что она ребенок, отец Ибрагим. Поэтому у меня к вам простое предложение – закончить дело полюбовно и разбежаться. Иначе…
– Что иначе? Я люблю свою дочь и не отдам его никому. Уходите!
– Хорошо, я уйду. О дате слушания дела вас известят.
Я встал и направился к двери.
– Послушайте, – услышал я сзади,– постойте, молодой человек!
Я обернулся. Священник близко подошел ко мне.
– У вас есть семья, дети?
– У меня абонемент в свинг-клубе.
– А в Бога вы верите?
– Я верю в Закон.
– Вы знаете, я тоже в ваши годы был атеистом. Да-да, причем радикальным, из тех, кто плясал в храмах и распиливал на части кресты.
Я поставил портфель на пол и выключил камеру в очках. Черт возьми, этот факт мог сыграть в пользу священника в суде как смягчающее вину обстоятельство. А если он раньше еще был геем, то вообще может отбиться от иска.
– Как же вы стали священником после такого?
Старик пригласил меня присесть. Он не сразу ответил.
– Мы с женой были в браке уже десять лет, но все никак не могли завести детей. Три выкидыша. Один ребенок родился мертвым. Мальчик. После всего этого врачи поставили диагноз, что моя жена никогда не сможет стать матерью. Я тогда работал маклером на бирже, неплохо получал и потратил кучу денег на лечение, но все бестолку. И вот однажды я проезжал мимо храма. В тот день был страшный ливень с грозой. Молнии били прямо в асфальт, и я решил переждать стихийное бедствие в стенах храма, куда в детстве меня приводил отец. Едва я отбежал от машины, как раздался страшный звук, и яркая вспышка озарила все кругом. Я оглянулся и увидел, как мой автомобиль вспыхнул от удара молнии.
– Вам, наверное, не выплатили страховку? Такой страховой случай крайне редко компенсируют.
Священник махнул рукой.
– До меня не сразу дошел смысл произошедшего: Я стоял под проливным дождем и смотрел на догорающий кузов машины. Как-будто это случилось не со мной. Спустя какое-то время ко мне подошел священнослужитель и отвел в здание храма. Придя туда, я стал молиться. Это не была молитва в строгом смысле этого слова – просто поток слов и мольбы Господу за то, что остался жив. А в конце я попросил его ниспослать мне ребенка.
Старик замолк.
– Вы хотите сказать, что Ника родилась после того как вы, будучи в нестабильном психофизиологическом состоянии, сходили в храм и вымолили себе дочь у Бога?
– Я хочу сказать, что Господь смилостивился над нами. Врачи долго не могли в это поверить, потому что это было настоящее чудо. А потом я бросил работу и стал читать Коран, Библию и другие священные книги.
– Ваша жена ушла сразу после рождения Ники?
– Нет, она оставила нас, когда Нике исполнился год.