– Благодарю вас, вы свободны. Ваша честь, данный кандидат подходит к работе в жюри! Следующий!
Отбор кандидатов в жюри у Дианы продвигали сегодня туго. Большинство кандидатов она отводила – слишком явно стремились показать свою лояльность требованиям детского кодекса.
Очередным кандидатом в жюри оказался молодой рыжеволосый мужчина с бегающими глазами. Я пролистал его досье. Ого, десять предупреждений полиции за понуждение к сексуальным отношениям несовершеннолетних без уведомления куратора. Так, ну такому Диана сразу заявит отвод.
Диана вышла вперед.
– Вы не меняли родителей до достижения совершеннолетия, это был ваш свободный выбор?
– Да.
– Да, в смысле вы любили своих биологических родителей?
Мужчина на минуту замялся с ответом.
– Я заключил с ними контракт о надлежащем содержании.
Диана кивнула.
– Ваша честь, я закончила отбор!
Странно, этот кандидат будет гарантировано голосовать в нашу пользу, а она его включает в число присяжных. Видно совсем дела плохи с кандидатами. Я злорадно усмехнулся и представил с каким выражением лица Диана выслушает вердикт жюри.
– Итак, представь себе, что ты в суде на допросе. Ты слушаешь меня? – я шагал по кабинету из угла в угол, изредка поглядывая в сторону Ники.
Девушка забралась в кресло с ногами и листала какой-то женский журнал. Я уставился на Нику, а потом на свое отражение в стенном зеркале. На мгновение мне показалось, что мы похожи как брат и сестра.
– Эй, ты с нами?
Ника кивнула и достала сигарету. Я посмотрел в сторону Жанны, которая сидела в углу и стенографировала.
– Итак, вопрос. Ваш родитель номер один пытался без вашего согласия принудить вас исповедовать религиозный культ?
– Ну, пытался. Книжки там всякие читал. Слова какие-то чудные произносил.
– Ты, пойми. Тебя будет допрашивать после меня адвокат, который таких как ты за пару минут раскалывает.
Девушка пожала плечами. Я продолжил.
– Ты должна ответить, что твой отец каждый день заставлял тебе молиться, читать священные книги и соблюдать заповеди. Запомнила?
– Вроде да.
– Ладно. Дальше пошли. Я тебе спрошу – принуждал ли тебя отец убираться дома, мыть посуду, полы. Что ты должна ответить?
– Ну, да, просил меня прибрать свою комнату, выкинуть мусор.
Я вздохнул.
– Не так. Надо сказать – каждый день заставлял убираться, а не просил! Поняла?
– Ну, поняла.
– Ладно, на сегодня уже хватит. Жанна, проводите клиентку.
Секретарша выключила машинку для стенографии и пригласила девушку к выходу. Ника покачала головой.
– Господин адвокат, мне нужно сказать вам кое-чего.
Я смерил девицу взглядом.
– Жанна, оставь нас.
Секретарша обиженно хмыкнула и вышла.
– Я извиняюсь.
– За что?
– Ну, за тот раз. Я, правда, думала…
– Не надо. Лучше вот что сделай. На углу улицы есть лаборатория по ДНК-тестированию – нужно найти твоего биологического отца. Тест займет у тебя пару минут. Счет оплатит Лига. Сделаешь?
Ника кивнула.
– Ну, иди. Тест отдашь мне завтра перед судом.
– Адвокаты сторон, прошу подойти ко мне!
Я вытер пот со лба и быстрым шагом подбежал к судейской кафедре. Рядом со мной тут же встала Диана, как – будто нечаянно касаясь меня своей грудью.
Судья придвинулся к нам и негромко сказал.
– Господа адвокаты, пора бы уже закругляться. Я хочу успеть до обеда рассмотреть дело. Вы уже, по-моему, представили все доказательства и свидетелей. Так?
Я посмотрел на Диану. Та слегка изогнула спину и приблизила свое декольте поближе к судье.
– Ваша честь, да, нам пора переходить к судебным прениям. Но мой клиент хочет сделать одно важное заявление.
Судья нахмурился.
– Только быстро.
– О, ваша честь, уверяю вас, это не займет много времени, – Диана с ехидцей покосилась в мою сторону.
Мы разошлись по свои углам.
Сегодняшнее слушание уже успело порядком утомить обе стороны, судью, жюри и полсотни зевак в зале. Стандартный процесс по лишению родительских прав обычно занимал не более получаса и был скорее формальностью, чем полноценным судебным заседанием. Слишком очевидным и предсказуемым был итог.
Однако, сегодня слушание шло уже пятый час подряд, перемежаясь перекрестными допросами свидетелей и перепалками адвокатов.
Положение ответчика между тем складывалось все хуже и хуже, судя по взглядам присяжных, которыми они награждали отца Ибрагима по мере изучения улик. Казалось, еще немного и все они перескочат через ограждение и начнут душить священника. Ну, пожалуй, что и не все: парочка заседателей была явно на стороне ответчика.