Позже, падре рассказал мне, что был бойцом иностранного легион. Но в момент, когда он кромсал на куски моих товарищей по уличной банде я вдруг понял какое грязное дело я совершал. Я отбросил пистолет и преклонил колени, смиренно ожидая своей участи.
Падре сохранил мне жизнь. Мы долго тогда с ним говорили о Господе, о жизни и о любви. Через несколько недель я крестился. А еще через месяц я поступил в военную академию.
– Ну а дальше?
– Дальше? Я просто достойно воевал везде, куда меня посылала республика.
– Вы не были женаты, генерал?
– Господь пока не дал мне счастья встретить ту, с которой я бы хотел соединиться узами брака. Вот вкратце такова моя жизнь, синьорина. Ну а теперь с вашего позволения мне нужно заняться делами.
Аттилио встал и вышел из кофейни.
Браво, генерал! Вы как всегда легко разогнали эту жалкую кучку дикарей, посягнувших на наш образ жизни! Браво! – Брабанцио приобнял Аттилио, – надеюсь моя дочь не слишком мешала вам в вашем деле?
– О нет, сенатор. Нисколько. В моем деле меня гораздо больше волновала помощь ваших людей. Как мне сообщили, они отсекли районы от центра и не дали пробраться тысячам других мигрантов к Дворцу дожей.
Брабанцио довольно усмехнулся.
– Да уж, мои ребята постарались. Но им это не впервой – они выросли на улице и знают как себя на ней вести. А вот и моя дочь.
В комнату вошла Дисдемона вместе с Кассио и Яго.
– Генерал,– девушка слегка запнулась и продолжила, – можно вас на пару слов. Папа, я должна обсудить с синьором Аттилио его интервью с глазу на глаз, если ты не возражаешь.
– О, конечно, конечно, – Брабанцио развел руками, – а я пока займу синьоров офицеров.
– Синьор Аттилио, я смонтировал запись вашего интервью и хотела выложить его сегодня с утра в видеоблог, но…, – Дисдемона вздохнула, – я решила, что не буду этого делать.
– Вот как? – удивленно поднял бровь Аттилио, – что ж, наверное, действительно не нужно пугать ваших подписчиков обстоятельствами моей жизни.
– Дело не в этом, генерал. Интервью, если его выложить, произведет эффект разорвавшейся бомбы. Все телеканалы будут умолять меня продать права на трансляцию. Я посмотрела по сети – никогда никому вы не рассказывали о себе так откровенно. Я.. теряюсь в догадках, чем я заслужила такое право?
– Видно таково было расположение звезд на небе, синьорина, – Аттилио слегка улыбнулся. Господи, что я болтаю, пронеслось у него в голове.
– В любом случае, генерал, я решила не выкладывать его в свой видеоблог. В нем слишком много таких личных вещей, после которых ваше имя могут истрепать в грязи клеветники и те синьоры, что пекутся о чистоте крови. Для них вы навсегда останетесь… пришлым арабом, несмотря на то, что вы ревностный католик и боевой генерал, не проваливший ни одной операции.
Дисдемона подошла к генералу и посмотрела ему в глаза.
– А для меня вы…
– Синьорина…, – начал было Аттилио.
– Дисдемона, генерал! Я надеюсь вы уже закончили? – голос сенатор заставил их вздрогнуть, – мы тут с вашим офицерами обсуждаем один важный вопрос. Кстати, твое мнение, дочь моя, нам также будет интересно услышать, поскольку мы будем говорить и о России!
Генерал Аттилио вышел с Брабанцио в гостиную. Дисдемона глотнула вина из бокала и пошла следом за ними
– Яго, да с чего вы взяли, что Россия сейчас может на что-то повлиять в мире? Эта нищая страна с полувоенной диктатурой и ржавыми ядерными ракетами уже ни на что не годна! – Кассио вышагивал по гостиной размахивая руками, – вот увидите, очень скоро там начнется гражданская война и демократическая оппозиция свергнет режим полковника Мурзина!
– Кассио, эта страна смогла преподать урок и Халифату и Китаю и даже американцам, когда те имели глупость блокировать русскую базу в Венесуэле. Вы только об этом вряд ли можете вспомнить. Поскольку про Россию у нас принято говорить или плохо или очень плохо.
– Синьоры офицеры, давайте вернемся к тому вопросу, что мы начали обсуждать, – Брабанцио знаком пригласил Аттилио сесть в кресло, – помните недавно мы говорили о ситуации на Кипре, генерал? Теперь мы с вашими коллегами вернулись к теме и наши мнения разделились. Итак, синьор Кассио, что вы говорили…
– Генерал, – Кассио заложил руки за поясной ремень, – я выразил мнение, что очень скоро Кипр обратится к нам за помощью и мы восстановим историческую справедливость, вернув Италии остров, принадлежавший ей когда-то!