«Но я исключительный боец»
«Знаю» сухо ответил он. Его грудь все еще болела там, где она его порезала. Незаконно для женщины такой красоты быть столь сексуально жаждущей крови. А ему не стоило находить жажду крови столь привлекательной. «Ты рассказала этим Ловцам про храм?»
«Ух. Зачем мне помогать Ловцам?»
«Таким образом, они бы убили меня, и тебе не пришлось бы больше беспокоиться о том, что я могу тебя убить»
«Я и сейчас об этом не беспокоюсь» как бы, между прочим, заметила она.
Боги, спасите меня. Женщины всегда были такими?
«Что ты здесь делаешь, Анья? Я оставил тебя, потому что мне нужно пространство. Время. Я слишком много прошу?»
«Да» Она поменяла положение в траве, придвигаясь еще ближе к нему. «Просто я …я не могу выкинуть тебя из головы. Я соскучилась»
Слышать это было почти больно. Ложь?
«Анья»
«Нет, нет. Не говори ничего. Ты только выведешь меня из себя, а затем случиться нечто ужасное. О, боги» добавила она с тихим смешком. «Я говорю точно как ты. Слушай, позволь мне помочь. Я не буду путаться под ногами. Клянусь. Честью скаутов. Честью ведьм. Ну чем ты только пожелаешь»
Легкий соленый ветерок промчался мимо, и прядь ее волос коснулась его щеки. Его плоть мгновенно и нежеланно затвердела, пока он отмахивался от шелковых локонов.
«Я же сказал тебе помалкивать. Мне надо изучить обстановку» Не то чтобы он мог сконцентрироваться на чем-то кроме Аньи, когда ее волосы продолжали гладить его. «И ради богов сделай что-то со своими волосами»
«Подстричь их?»
«Сбрей» Как ни печально, но он сомневался, что даже это ослабит ее физическую привлекательность. «Соберись!» напомнил себе. Ловцы находились внутри туннелей уже более часа. У них было время обустроиться, отдохнуть. У входов не было движения, ни намека на наблюдателей.
«Серьезно?» изумленно поинтересовалась Анья. «Ты хочешь, чтоб я побрилась как сексуальный воитель Вин Дизель?»
Кто этот Вин Дизель? И почему это Люциену вдруг захотелось уничтожить его? Мужчина клацнул челюстью.
«Да»
«Если я сделаю это, ты позволишь мне помочь сегодня?»
В ее голосе звучало такое рвение, и он заподозрил, что она действительно это сделает – побреет свою очаровательную головку налысо. Очевидно, ее шевелюра ничего для нее не значила. Полнейшее отсутствие тщеславия удивило его.
И почему это внушило ему еще больше любви к ней?
«Нет» наконец-то решил он.
«Ты такая заноза в…» проворчала она. «Ладно, знаешь что? Я уже побывала в тех туннелях, и Ловцы явно пробыли там довольно долго. У них имеются пленники»
Каждый мускул его тела задеревенел.
«Во-первых, ты пошла вовнутрь без моего позволения, подвергнув опасности себя и мою цель?»
«Слушай, сладенький» Теперь гнев окрашивал ее голосок. «Несмотря на то, что ты там думаешь, я могущественное создание, и сама решаю подвергать или нет себя опасности. Кроме того ты должен быть счастлив что я заходила вовнутрь. Если б они меня поймали, то спасли бы тебя от необходимости снесть мою голову»
«Секундочку?» Люциен продолжал так, будто бы она и не говорила. Он с трудом выталкивал слова – до такой степени ему сдавило горло. «У них есть пленники?»
«Ммм-хмм. Двое»
Наконец-то, он глянул на нее – и мгновенно пожалел. Она была одета в белое платье из тонкой материи с золотой расшивкой и выглядела еще прекрасней, чем ему помнилось. Окруженная золотистым свечение луны и зеленым обрамлением листвы, она была королевой древности сошедшей прямиком со страниц исторических фолиантов.
Пряди на затылке были высокого взбиты, остальные спадали вниз и просили его прикоснуться. Желание сокрушительной волной прокатилось через него.
«Кто они?» заставил он себя спросить.
«И не слова о моем внешнем виде?»
«Нет» Смотреть на нее было подобно тому, что он наконец-то вступил во врата рая. Грудь сдавило, почти сжимая сердце до полной остановки.
«Серьезно, чего же я беспокоюсь?» угрюмо вздохнула она. «Я могу весить девятьсот фунтов, пахнуть канализацией и нацепить на себя пакеты для мусора – и добиться от тебя такой же реакции»
«Пленники» мрачно напомнил он.
Она пожала своим изящным плечиком, и легкая ткань платья спала до локтя, открывая дюйм за дюймом молочную кожу. Было ли это…боги на небесах, так и есть. Он мог рассмотреть очертания ее полной груди. Ему так сильно хотелось припасть к ней ртом, что зубы по-настоящему заломило.
«А что с ними?» спросила она. «Они смертные»
Он испытывал искушение предложить Крону свою душу, если бог пощадит девушку и позволит Люциену коснуться ее языком. Единственный взмах его языка. Это все, что ему надо. Пожалуйста.
«И?»
Ее пухлые губки медленно изогнулись в улыбке.
«Эти люди могут обладать разыскиваемым вами знанием. Однако не расспрашивай меня более, потому что я не скажу. Ты даже не удосужился похвалить мое платье, а я таким трудом его стащила»
«Воровать неправильно. Но оно…миленькое» Преуменьшение. Ложь. Оно превосходно на ней смотрелось. А еще лучше оно бы выглядело на полу его спальни. Дурацкая мыслишка. «Им известно про ларец Пандоры?»
«Сказала же, что не расскажу» вспыхнула гневом девушка. «Ты не должен был говорить мне, что оно … миленькое. Тебе следовало приказать снять его, поскольку без него я выглядела бы лучше. Люциен, клянусь богами, что я вот настолько близко…» она сжала вместе два пальца «…сдаться. Так близко!»
Не думай над ее словами. Он готов поспорить, что пленникам известно нечто про ларец. Да, более безопасная тема. Зачем бы иначе Ловцам запирать их? Его глаза сузились, пока он разглядывал туннели. Нельзя рисковать и навредить пленникам. Он не только хотел защитить невинные жизни, но что бы там они не знали, он хотел этим завладеть.
«Ты так огорчаешь! Я предпочту, чтоб ты снова попытался убить меня, чем игнорировал»
Вздыхая, он уставился на близлежащую листву. Воины ожидали его сигнала, скорее всего гадая о причине задержки. Не сказав ни слова Анье, он перенесся к Парису и Страйдеру, попросил их быть поосторожнее со смертными пленниками и сообщил, что ему требуется еще пару минут. Затем проделал то же самое с Аманом и Гидеоном. За исключением предсказуемо молчаливого Амана, воины возроптали.
Люциен перенесся обратно к Анье. На нее, если быть точным, стараясь не утонуть в наслаждении от прижатого к нему теплого тела или от выпуклости ее груди на его торсе, когда он повалился поверх девушки.
«Ты мог приземлиться рядом с нею» да, он мог; но просто не захотел. Этим было обеспечено то, что она не сбежит. По крайней мере, так он себе это пояснил.
«Почему ты немного…ммм» ее голос стих, и она застонала от удовольствия. Глаза полуприкрылись, ресницы отбросили остроконечные тени на щеки. «Ты хочешь секса?»
Да.
«Нет. Жди здесь» Он перенесся в свою Будапештскую спальню, унося в ушах ее раздраженные протесты. Во время казавшихся бесконечными мгновений исполнения Мэддоксова проклятия-смерти, им доводилось приковывать его к кровати каждую ночь, чтоб удержать его от взрыва Насилия и самим не поддаваться риску.
Мэддокс хотел уничтожить оковы, когда его проклятие было снято, но ничто из перепробованного ними не сумело расплавить или сломать цепи, сделанные богами. Не в силах избавиться от них, отказываясь использовать их для Аэрона и опасаясь, что Ловцы найдут их и используют против Повелителей, Люциен хранил оковы в своей спальне. Сейчас же он вытащил их из шкафа, положил ключ в карман, прикрепил двумя концами к столбикам кровати, оставляя два других открытыми и наготове. Вернулся к Анье. Она не шевельнулась, так что он опять очутился поверх нее.
Осознав, что он вернулся, она обвила ногами его талию, а ее горячий язык пробежался вдоль горла мужчины.
«К чему бы ни привели эти твои непристойные поступки, я от всей души одобряю их»
Его член вздымался, наполняясь и набухая, зажигая в нем огонь. Внезапно он ощутил более отчаянную нужду, чем когда-либо. Женщина, которую он жаждал в своих мечтах денно и нощно, извивалась под ним во плоти, шаря руками по всему его телу, так же как и он неистово стремясь к большему.